давно еще был старенький фиат, деду за войну подарили! Я тоже еду себе по серпантину в горах наших. На камне тряхнуло, я рулю туда-сюда, а машина меня не слушается. Давай думать, какой шайтан мешает? Смотрю – а руль-то у меня в руке болтается, отдельно от этой палки, на которую надет был.
– И как жив остался?
– Так у нас в горах пропасти нет, – дивится непониманию Мансур, – там стена справа и стена слева. Да и скорость маленькая была, я на тормоза нажать успел.
– А этот, выходит, не успел, – молвил Саркис.
– Этот летел, сломя голову, – сплюнул Полицай. – Сами же знаете, какой беспредельщик был.
– Знаем, как не знать! – цокнул Мансур.
– Что делать будут? – спросил Давид у Полицая.
– Руль и рулевую колонку на экспертизу отправили. Но я успел посмотреть – линия разлома естественная, никаких надпилов нет. Да туда и не подобраться, чтобы надпилить. Там труба и кожух!
– А машина-то у него новая, – заметил Саркис, покачивая головой и цокая языком.
– Да, месяца не проездил.
– Теперь уже навсегда отъездился, – кивнул Полицай. – Хоть и нехорошо о мертвых так, но сволочь была та еще. Мы всем отделом бога молили, чтобы забрал его. Сколько народа загубил!
Давид кивнул стоящему у двери Чуме, тот достал из кармана пачку долларов и сунул в карман Полицаю.
– Держи Чуму в курсе дела, – попросил Давид, давая понять, что встреча закончена.
В комнате осталось только трое авторитетов и Чума.
– Вам это ничего не напоминает? – глотнув из кружки крепкого чая, спросил Давид.
– Ты про что?
– Мочат всех подряд!
– А чего ты решил, что их кто-то мочит? – Мансур не спешил принимать версию пахана. – Все, вроде, натурально! Вот и у органов такое же мнение.
– Забыл, как в 90-х наши ряды чистили? – нахмурился пахан.
– А, зачем говоришь – забыл? Я тогда еще маленький был, – показал рукой свой тогдашний рост Мансур, – в школа ходил. Далеко отсюда.
– Извини, брат, – положил ему руку на плечо Давид. – Это я от волнения.
– Не надо – извини! – сильно жестикулируя, раскрыл объятия Мансур. – Мы – братья! Расскажешь – один раз услышу, никогда больше не забуду!
– Тогда на наших мор нашел, – вспоминал Давид. – Что ни месяц, так одного-двух хороним. И тоже не придерешься, все натурально.
– Как же догадались, если натурально?
– Я чую, – ощерился пахан. – Я носом смерть чую. Чистодел объявился по наши души. Хоть и натурально все у него устроено, но не натурально это, когда совсем здоровый мужик, который самую крутую зону прошел и весь беспредел на спине и в сердце вынес, вдруг от сердечного приступа умирает.
– И на чем он прокололся?
– Кто?
– Ну,
