отклонил предложение Лоу, он, тем не менее, оказал ему большое внимание и советовался с ним во многих случаях. Во время своего пребывания в Турине Лоу играл в фаро, как в Париже, и сумел прибавить около 10 000 фунтов к своему капиталу. Теперь он был достаточно богат, чтобы вести роскошную и легкую жизнь, если бы он этим удовлетворился. Но он смотрел на все, что было сделано до сих пор, как на безделицу, и более страстно, чем когда-либо, желал выполнить свой план.
Вскоре наступило давно желанное время. Великий монарх не устоял против судьбы, и герцог Орлеанский, вполне готовый ко всяким случайностям, преодолел сопротивление, впрочем слабое, герцога Мэна, опекуна пятилетнего Людовика XV: 2 сентября 1715 года, вопреки воле покойного короля, он заставил провозгласить себя регентом Франции с неограниченной властью на время малолетства нового государя. Лоу тотчас перевел в Париж все свои капиталы, которые перевалили тогда за 110 000 фунтов, как показывает его собственная записка герцогу Бурбону в 1724 году. Затем он простился с королем Сардинии, который снова пожелал ему успеха, и направился в столицу Франции. По дороге туда он встретил гонца с депешами от регента, который приглашал его вернуться в Париж и обеспечивал ему милость и покровительство Его Королевского Высочества. Несколько дней спустя Лоу достиг Парижа, полный ожиданий, которым на этот раз суждено было исполниться.
Проследив общественное поприще нашего героя начиная с его отъезда из Лондона в 1705 году и до приезда в Париж в 1715 году, немного остановимся теперь на его домашней жизни за это время.
Можно предположить, что сильная склонность к игре и рассеянная жизнь мало благоприятствовали супружескому счастью, и это бесспорно верно. Но, к своему счастью, Лоу обладал женой, которая действительно любила его и, не закрывая глаз на его недостатки, снисходительно относилась ко всякого рода испытаниям, не обращала внимания на нескромные поступки мужа и вполне доверяла его хорошим качествам. Сверх того, теперь самые тесные узы соединяли супругов: двое детей, девочка и мальчик, были плодом их союза. Первая из них, которой было почти девять лет, обещала быть замечательной красавицей, унаследовав лучшие черты лица от своих родителей: Мария-Катерина была самый очаровательный ребенок, вроде сильфиды, с нежно-голубыми глазами и белокурыми волосами, подобно матери, а ее лицо было копией черт отца. Брат ее Джон, годом моложе, также отличался большим сходством с родителем, от которого наследовал ловкость, понятливость, красоту и стройность фигуры. Этим детям и посвятила себя леди Катерина. Во время всех блужданий она никогда их не покидала. Их общество услаждало ее много раз в часы одиночества и скуки. Без сомнения, она предпочла бы жизнь несколько отличную от той, которую принуждали ее вести обстоятельства, но она всегда приспособлялась к склонностям своего супруга и превосходно играла свою роль в обществе. Ее замечательная наружность и обхождение, а также и знатность оказали бесконечную услугу Джону во время пребывания при различных иностранных дворах.
