так заботливо, что тот безопасно мог выдерживать свои экзамены, Дюбуа стремился упрочить свое влияние на герцога, устраивая для него удовольствия, и такими низкими средствами достиг непоколебимой власти над ним.
Доверие, которым пользовался Дюбуа у молодого герцога, не ускользнуло от внимания Людовика XIV: этот государь воспользовался помощью аббата, чтобы устроить брак между Филиппом и девицей Блуа, дочерью короля от госпожи Монтеспан. Благодаря вмешательству Дюбуа, брак этот, которого так желал Людовик, состоялся несмотря на возражения со стороны матери герцога. Аббат имел смелость попросить в награду звание кардинала. Людовик с негодованием отверг эту дерзкую просьбу, но включил своего сообщника в посольство Тальяра, отправленное в Лондон. Там Дюбуа, именовавшийся тогда «кавалером», познакомился с лордом Стенхоупом и многими другими выдающимися политическими деятелями.
Замечательная способность аббата к интригам теперь проявилась вновь. Он долго питал честолюбивые замыслы и с помощью Филиппа, ставшего тогда герцогом Орлеанским, надеялся осуществить их. С виду только секретарь, на деле он был руководителем двора принца, его советником, настоящим гувернером, и, хотя часто впадал, вследствие своей наглости, в немилость, его никогда не увольняли от должности. Главным образом благодаря ловкому поведению аббата Филипп достиг регентства. Но когда первый виновник всего попросил награды, Филипп, зная, какую ненависть может навлечь на себя назначением дурного человека на важное место, находился в нерешимости и пытался устранить его. Дюбуа, однако, настаивал, говоря:
– Вы, Ваше Высочество, теперь всемогущи. Разве вы оставите в бездействии человека, который возвел вас на престол?
Подчиняясь назойливым просьбам проныры, регент назначил его государственным советником, нанеся тем большое оскорбление его новым товарищам. Хотя и запятнанный развратом, без всякого искупающего качества, Дюбуа был очень способным человеком, начитанным, хорошо образованным и в высшей степени хитрым.
«Он лгал с таким бесстыдством, – говорит Сен-Симон, – что даже когда ему представляли факты, он отрицал их. Его разговор, вообще поучительный, красивый и приятный, был окутан дымкой лжи (fumee de faussete), которая, казалось, сочилась из его пор». Дюбуа притворялся, будто с трудом может говорить, чтобы наблюдать за собеседником и выигрывать время для ответа. Он был так осторожен, что только самый ловкий противник мог бы застать его врасплох. Несмотря на ночные кутежи, аббат был весьма прилежен, вставал рано и посвящал большую часть дня делам. В противоположность регенту Дюбуа был мстителен, тщательно хранил воспоминание о прошлых неудачах и обидах. Когда хитрец достиг наконец цели своего честолюбия, сделался кардиналом и первым министром, он выгнал всех тех, которые оскорбляли его прежде.
В то время, к которому относится наш рассказ, аббат Дюбуа был почти шестидесятилетним стариком, низкого роста, со слабым телосложением,
