сбыта. Когда война закончилась и цена на нут опять упала, весь кооператив оказался в долгу у того же Грейса, который теперь обеспечивал кооператоров заемными средствами. Обрегону пришлось взять весь долг на себя, что, видимо, тоже рассматривалось как благородный жест. Однако генерал так и не рассчитался с долгом до своей смерти в 1928 году.
Тем не менее благодаря своей поездке и коммерческим связям Обрегон мог рассчитывать на поддержку американцев в борьбе за президентское кресло. В самой Мексике дело обстояло куда как сложнее.
Большинство солдат и офицеров революционной армии, основной политической силой Мексики, конечно, считали Обрегона наиболее приемлемым преемником Каррансы. Однако это не относилось к самым влиятельным генералам страны, а ведь обычно войска действовали так, как им велит их местный военный вождь. Пабло Гонсалес (пожалуй, второй после Обрегона по авторитету в стране генерал) считал себя более подходящим президентом. А Карранса, чтобы посеять недоверие между Гонсалесом и Обрегоном, намекал первому, что может поддержать его кандидатуру. Другие влиятельные генералы, например, Мургуя и Дьегес, вообще не хотели видеть президентом ни Обрегона, ни Гонсалеса. Они ориентировались на Каррансу и были готовы оружием поддержать выбор последнего.
Что касается гражданской части политического спектра, тут ситуация была еще более запутанной. Формально правящей партией страны считалась Либерально-конституционалистская, которая и выдвинула Каррансу на президентский пост в 1917 году. Но уже на выборах в Конгресс и в штатах в том же 1917-м партия явно поддерживала более радикальных кандидатов, которые считались обрегонистами. В Конгрессе примерно 80 % депутатов – членов партии активно оппонировали Каррансе, пытавшемуся внести консервативные изменения в Конституцию страны. «Дон Венус», уверенный, как всегда, только в собственной правоте, полагал, что оппозиционные настроения подогревает Обрегон[63].
Поэтому уже в 1917 году Карранса дал указание местным властям всячески мешать образованию организаций либеральных конституционалистов в городах и деревнях. Затем последовали репрессии правительства против партийной газеты «Гладиадор». Один из видных деятелей партии Доктор Атль даже был вынужден эмигрировать в США.
На проходивших в июле 1918 года новых выборах в Конгресс Карранса, опираясь на правительственный аппарат, чинил всевозможные препятствия кандидатам либеральных конституционалистов и поощрял образование в различных штатах местных партий, которые не могли бы сформировать в парламенте единый блок. Само же правительство поддерживало выдвижение тех кандидатов, кто не имел никаких политических убеждений и был готов голосовать так, как ему подскажут в президентском дворце. Характерен один почти анекдотический случай. К Каррансе с просьбой о поддержке его кандидатуры обратился один ветеран войны против французов, проходившей, напомним, в 1862-1867 годах. Просьба
В целом Карранса был не столь уж и далек от истины: Обрегон направил в Мехико своих главных доверенных лиц, генералов-сонорцев Кальеса и Хилла, которые исподволь превращали Либерально-конституционалистскую партию в партию Обрегона. Показательно, что офис партии находился в резиденции Хилла.
