температура тридцать семь!
– (Прости, Господи!), Больничный нужен?
– Да, доктор, я же работаю!
Это у нас такая игра – мысленно она мне говорит: «Спрашивай-спрашивай, а все равно больничный дашь, не имеешь права не дать!» А я ей мысленно отвечаю: «Конечно, я тебе его дам, но что же ты так унижаешься и на ребенка своего наговариваешь!»
А наяву я говорю:
– Ничего особенного не вижу, так, простуда небольшая. Полечитесь народными средствами!
Потом она будет говорить, что температура вечерами тридцать семь и два, и кашель по ночам, и, скорее всего, выжмет из меня дней десять своего больничного. Мне кажется, если бы она пришла и честно попросила дать ей больничный, я бы ей и на четырнадцать дней его дала.
Ну, да бог с ней, лишь бы дети были здоровы. Конечно служба государственная, зарплата мизерная, фабрика ее на ладан дышит. Сама всегда одета в одну и ту же кофточку. Муж небось пьет. Одна радость – на больничном посидеть. А что врет – ну что делать?
Может, и правда было тридцать семь и пять?
Прямо с порога встревоженная мать выпаливает:
– Доктор, у нас живот болит! Сильно!
– Давно?
– Со вчерашнего дня! И рвало вчера!
– Температуру мерили?
– Тридцать семь и четыре.
Внимание! Это рефлекс, это стойка, как у охотничьей собаки! Вечный призрак пропущенного аппендицита витает над каждой, даже самой маленькой болью в животе.
И сколько бы ни говорили, сколько бы ни боялись, у каждого врача, наверно, есть свой пропущенный аппендицит. Есть он и у меня. Мой не окончился фатально. Он не был даже прободным. Он был на стадии: еще бы немного, и лопнул! Но я пропустила его, и мне сказали об этом. Родители ребенка приходили потом вроде бы, и без особых претензий. Но я совсем не хочу повторения.
Смотрю мальчика. Ему уже семь лет, у него смышленое личико, и он четко отвечает на все вопросы.
– Очень, очень похоже. Нашего хирурга сегодня нет, поэтому я вам сама направление пишу и иду вам вызывать «Скорую помощь».
– А вещи, доктор?
– Вещи вы ему потом сами принесете. Вещи – это не главное. Тут у меня можете в кабинете посидеть, подождать машину.
– Да нет, мы в коридоре!
– Ладно, только не убегайте, а то ведь аппендикс и лопнуть может! (Это на тот случай, если все-таки они решат сбегать за вещами – такие случаи бывали).
Все мы люди живые, и все можем ошибаться. Есть у меня в глубине души история одна, одна сокровенная история о врачебных ошибках, которая в подобных ситуациях всегда прошивает мне сердце как молния. Чтобы ее рассказать, и всего приема не хватит – только молния! Благослови, Господи!
Жила-была одна студентка мединститута, пятого курса. Летом вышла замуж за сокурсника, забеременела первым ребенком. И появились у нее боли в спине.
И нарастают. Обратились к гинекологу – все в порядке. Пошли к профессору гинекологии, благо, кафедра тут же, рядом.
Профессор говорит: «У нее нет доминанты беременности! Она у вас беременность
