не верят. Я привыкла к тому, что перепроверяют, что бегают от одного врача к другому, а потом сверяют назначения. Анекдот на вызове – вхожу, а меня спрашивают: «Доктор, а вы платный врач или бесплатный?» То есть они вызвали сразу платного врача и бесплатного. Потом они сверят назначения, и у них будет информация к размышлению. Это случилось со мной в начале работы на этом участке, когда еще не все больные знали меня в лицо.
Если позволить себе малейшее чувство обиды на такие случаи, работа становится невыносимой пыткой. Что может быть хуже, чем постоянные страдания от недоверия! От любого недоверия! Тем более тяжело в этом плане участковому – сколько может быть над ним консультантов всех рангов и мастей!
Спасибо, Господи! С течением лет Ты научил меня спокойно переносить чужое недоверие, вернее, научил мое сердце быть готовым к нему. И в то же время научил меня в достаточной степени доверять себе, своему опыту, своей бдительности, что ли. Я спокойна – если хочешь, иди к любому консультанту, все проверяй, что хочешь. Твое право. Я же отвечаю за то, что говорю я.
И частенько больные мои любимые, пройдя множество консультантов, возвращаются в поликлинику с самым банальным вопросом: «Доктор, а что же нам все-таки делать?»
Не то что ко мне, такой хорошей, возвращаются, а в поликлинику, к своему задерганному участковому.
А иногда люди идут на прием к врачу с четким желанием услышать именно то, что они хотят. Осознанно, или нет. Вот и эти молодые и симпатичные решили, что ребенок у них болен. Они уже настроились свернуть горы! Они, несомненно, уже подключили всех знакомых и договорились о платных консультациях где-нибудь в Институте педиатрии!
И тут вдруг такое! Простая, элементарная ошибка от незнания! И не надо сворачивать горы!
Пусть посидят маленько, надо дать им время прийти в себя. Сейчас я задам им пару вопросов, потом расскажу маме, какая она молодец, что кормит грудью, и малыш хорошо прибавляет в весе.
– Ну, все, до свидания, приходите, когда вам будет месяц, на прививку!
– Доктор, а можно мы к вам придем? (Это значит, что они поверили и успокоились.)
– Да нет, лучше уж к своему участковому! Врач у вас на участке хороший, и вам это будет удобней!
Если придут ко мне, я их не выгоню. По идее, я могла бы им сказать: «Хотите ко мне – приходите платно!» Но язык не поворачивается. Ладно, об оплате – как-нибудь потом. Пока же надо принимать – очередь, по-моему, стала еще длиннее.
Принимаю трех простуженных, и конечно, они входят. Так всегда – только стоит подумать, как мысль твоя материализуется. Да и где ей еще материализоваться, как не в кабинете врача.
Они похожи друг на друга – мать и дочь. Обе высокие, беленькие, бледные. Даже не бледные, а сероватые. Выкладывают из сумочки ворох бумаг. Девочка страдает стойким субфебрилитетом, то есть постоянно повышенной температурой – невысокой, где-то до тридцати семи и трех-четырех. Страдает в течение трех месяцев.
Видно, что обе они устали смертельно. Может, они устали не от субфебрилитета, а от того обследования, которое им пришлось пройти. На моем столе – и кардиограммы, и энцефалограммы,
