теперь уж не ходок!
Знать, давнишние грешки
Пучат старой потрошки.
Что за ревность в их лета?
Это просто смехота!
Терестин не спешил проезжать мимо. Кульбачиха же переживала очередной приступ ярости.
Кульбачиха: Доберусь до охламона!
Терестин: Нет на бабку угомона!
Юбка в дырьях до свеченья,
А супругу – развлеченье!
Это зря он бабку злит.
Ведь дождётся, та вспылит
И обратно за толкушку
Да за дедову макушку.
Зрители со всех сторон:
Нила ловит ртом ворон,
Миньша, хитрая лисица,
Взгляд отводит, но косится.
Оглядываясь по сторонам, Терестин увидел, что не он один любуется «сражением» Кульбачей. За происходящим спектаклем наблюдали Нила с Миньшей, а из-за забора заднего двора Еросима выглядывала ещё чья-то голова.
Терестин: Это кто же там? Юстин?
Вилизар: Эй, здорово, Терестин!
На спектаклю загляделся?
Терестин не заметил, как его нагнал другой посадец – лавочник Вилиза́р.
Терестин: Сам куды так приоделся?
Вилизар: Дак на ярмарку, куда ж.
Сидя сиднем, не продашь!
Кульбачи опять шумели?
Вот привычку заимели!
Терестин: Эти безобразия
Для разнообразия.
А иначе жизнь скушна,
Как порожняя мошна.
Что до неприличия —
Дед лишён двуличия.
Вилизар: Но при том актёр отменный!
Терестин: Как и бабка – страж бессменный.
Вилизар: Старики – они ж как дети:
Их рассудок не в ответе.
Терестин: Из торговли в торг тя прёт?
Вилизар: Лавка и меня дерёт:
Закупи, перепродай,
Заплати, на лапу дай.
Терестин: Знаю! Сам крутился мутно.
Ну-у, поехали попутно!
Зацепившись разговором о премудростях коммерческого предприятия, Терестин и Вилизар поехали дальше. А Кульбачиха, оказавшись, наконец, на земле, ничуть не успокоилась и продолжала устало прыгать возле забора, пытаясь достать деда колючей метёлкой. Тот же, специально дразня супругу, то приближался к забору с другой стороны, то отскакивал. Казалось, что старики уже выдохлись, и сама ссора утратила прежний накал, но Кульбач всё никак не унимался, видимо, замышляя ещё какую-то пакость для кульминации. Силовна с Миньшей продолжали любоваться на соседские выкрутасы.
Силовна: Нет, ты глянь! И смех, и грех!
Весь подол уж из прорех.
А смогла бы – исказнила!
Миньша: Пуст орешек! Шутки, Нила!
Не куснуть пчеле пчелу!
Расхлобы́скала метлу,
А до деда
