и свидимся у Господа нашего.
Шли годы. К удивлению многих постаревших прихожан Аполлоний выглядел совершенно так же, как в тот день, когда впервые предстал перед ними. Казалось, само время не имеет власти над янтарным монахом Христа.
1118 год в семействе Комнинов был отмечен весьма выдающимися событиями. На престол взошёл Иоанн Второй, и у двух двоюродных братьев – басилевса Иоанна и севастократора Исаака – родились сыновья. С момента кончины патриарха Михаила в 1058 году минуло ровно 60 лет
«Вот и исполнилось предначертанное. Цикл Кала-чакры совершил свой полный оборот, что перемножает 12 с пятью стихиями. Воротились Михаил и Исаак, которые приняли из рук моих саван Господа нашего. Пришли избранники Божьи. Как-то они справятся с возложенной на них миссией на этот раз? Не затеют ли вновь ссору? Интересно: кто из них, кто? Жизнь покажет!»
Нарекая сыну севастократора Исаака имя Андроник, Аполлоний зашифровал в нём Андроса – Небесного Человека – созвездие, над которым произошёл взрыв Сверхновой.
«Сумеешь ли противостоять огненнорогому Быку-Сету, ты Орион-Осирис? Выйдешь ли из этой схватки победителем? Да поможет тебе Гор»!
Глава вторая
Явление Штольца
Звонок разрывался и уже перешёл на хрип. Кто-то барабанил в дверь и кричал: «Эй! Вставайте, кто ещё остался!»
– Ты что, угорел, тетерев? – обрадовано произнёс Штольц, когда дверь, наконец-то, отворилась, и перед ним возник Константин. – Ну, здорово, тугоух!
– Да я спал… – Костя зевнул и смущённо отвёл взор в сторону от друга.
– Что-что? Спал в два часа пополудни? Ах, да, барин, наверное, отобедали-с и легли-с почивать-с, – вальяжно зевая, проговорил Штольц. – Я тут, понимаешь, как рыба обледь, задыхаюсь от того, что в сутках 24 часа, глаз некогда сомкнуть. То стройку отелей в Турции по скайпу маниторю, то с Интой на прямой линии целый день сижу – западные контракты под угрозой срыва из-за скандала с экологами на буровых, то к Иринке в театр лечу – на прогон премьеры. Ты хоть в курсе, что у жены завтра премьера спектакля? Тоже мне, муж!
– Да, премьера???
Константин растерянно хлопал глазами.
– Она мне ничего не говорила. А как называется?
– У-у-у! – Штольц погрозил ему кулаком. – Как нафыфается? Прости, братка, но ты тут больше не останешься. Смотрю, ты тут, и впрямь, угорел!
– Но… я не могу.
– Это ещё почему? – Штольц грозно сдвинул брови.
– У меня тут собака… И бабка-соседка. Она совсем немощная, никуда не выходит. Я ей воды приношу, продукты, да дрова. Птиц в мороз кормлю, вот.
– Ну, вот что, Тимур Гайдарыч! Финита ля комедия! Завтра летишь со своей командой в Турцию. Там стройка встала. А на дворе март месяц! Ещё месяцок провошкаемся, и сезон прос… – начал, было, Штольц, но сдержался и выразился более мягко, – тю-тю, накрылся
