отраженных, как в зеркале, на картинке из прошлого, что рисовало воображение..
Видит военных, окружающих безоружных. Средние века…
«Защищают? Кто это? На одежде нашиты кресты! Христиане? Рыцари».
Солнце с мягкой приветливостью лучами своими касалось склон гор и зелени долин, распахнутых настежь дверей и окон, калиток и ворот, лиц всех, кто собрался на площади в центре города.
Солнца свечение старалось уничтожить противостояние. Теплыми лучами пыталось изменить холодный отблеск бряцающего оружия, стук металла о металл…
Побежденные, утверждавших богоподобие человека – мужи, женщины, дети, старики – кто, не отводя взгляда, кто понуро опустив голову, были расставлены шеренгой на площади, час назад еще, богатого доброжелательностью и миролюбием города…
Христиане – католики один за другим, неспешно сменяя друг друга, выбирали в качестве пособия, на котором можно показать свою удаль-умение, кого-нибудь из шеренги и тут же, на глазах у всех, рубили руки-ноги-головы…
Состязание вызывало клики восторга у христиан и вгоняло ужас в детей….
Особенно восхищал утверждающих новую веру рыцарь Карл-Гора.
Он сразу, одним ударом своего тяжелого двуручного меча наискось рассекал неверного на две части.
Зрители – завоеватели, представители Господа, с любопытством всезнаек жадно впивались взорами в еще живое лицо жертвы, глаза которой с удивлением продолжали смотреть на вопящих от восторга двуногих, говорящих от имени Христа.
Среди остающихся еще в живых выделялся седой, белобородый старик.
Он с сожалением взирал на пламя жарко горящего костра, в который были брошены все их книги, написанные предками о Законе мироздания. Время от времени бесстрастно переводил взгляд на воинов, убивающих безоружных.
Вся стать его излучала некое свечение… Свечение овалом окаймило голову его и чуть слабее, но высвечивало и тело, и даже землю вокруг.
Карл-Гора, идя вдоль ряда, остановился перед стариком.
Тот спокойно взглянул на него, будто обнял его взглядом.
– Молись Господу, как мы, обращающие вас в истинную веру, учим, – сквозь зубы процедил старику Карл, ткнув острием меча в видневшийся под рубахой того золотой круг – изображение Солнца, – или я убью тебя, заблудшая душа.
Старик ответил ему доброй улыбкой и словами спокойно добавил:
– Меня невозможно убить. Я – вечен.
Тело – мой храм. Оно есть тень для мира, где живем. Ты воюешь с тенями. Можешь убить тело, где я нахожусь временно, но не меня – сказал и, улыбаясь, продолжал спокойно смотреть на Карла-Гору.
– Невозможно??? – вскинув лицо в громком гоготе к небу, прорычал Карл и тут же схватил старика левой ручищей за горло.
Поднял его и, ухмыляясь, держа старика в воздухе, направился к находящемуся невдалеке дереву.
Подошел.
