предыдущих восемьумерли в своих постелях,
и домой вернулась осень —
время думать о метелях.
«Где размазаны капли – катит мутный поток…»
Где размазаны капли – катит мутный поток.
Где великие цели – важен только итог.
Где случаются волки – появляется страх.
Где не знают о небе – говорят о деньгах.
Где опустятся руки – протечёт потолок.
Где кончается выдох – начинается вдох.
«Сплю – не сплю, еженощно…»
Сплю – не сплю, еженощно,
как слепого коня,
одноглазый извозчик
погоняет меня.
И по торной дороге
с песней из-под дуги
волоку свои дроги
и считаю круги.
«Всеми звуками своими…»
Наташе
Всеми звуками своими
необъявленной войной
Ваше дьявольское имя
тяготеет надо мной,
как разлука над порогом,
как над жаждою вода,
как над путником дорога
и Полярная звезда.
«Мне бросило в ладонь…»
Мне бросило в ладонь
калиновое лето
кровавую щепоть
раздавленных сердец,
как из колоды лист
червонного валета
или бог весть куда
билет в один конец.
«Кто осенние астры…»
Кто осенние астры
окатил из ковша
чёрной кровью пространства
так, что в пятки душа?
Кто в ночной палисадник
внёс тревожный фонарь?
Чей рысак и чей всадник?
Чьи царица и царь?
«В холодном парке ворожея…»
В холодном парке ворожея
пробормотала мне уныло:
– И на твою, красивый, шею,
неровен час, наварят мыла.
Оставь пустое – не забыли,
за малым руки не дошли.
До сроку с миром отпустили.
Спеши, пока не сволокли.
«В неверном свете ночника…»
В неверном свете ночника
что можно знать наверняка?
Что речь, как русская верста,
немногим – песней на уста.
Что старый спор добра со злом
не надо делать ремеслом.
«Отлегло – и не хочется…»
Отлегло – и не хочется
за порог выходить.
Серый вечер волочится,
как суровая нить.
Молью трачено давнее
душ случайных родство.
Новый год. Ожидание
Рождества. Рождество.
«Человек бежит по снегу…»
Человек бежит по снегу
и подтаявшему льду.
Человек спешит к ночлегу,
держит время в поводу.
Я по берегу хожу
и вослед
