мимо ушей. Все это заглушал воодушевленный хрип разложенца за спиной.
Остановить его не смогли ни приказы аспиранта, ни магическое вмешательство директора. Притормозил он лишь у дерева. Просто забраться вслед за мной на высокую пихту был не в состоянии. Потому бродил вокруг, сипел на меня обиженно, но ничего поделать с недосягаемой жертвой не мог.
А я сидела на ветке, прижимаясь щекой к шершавому стволу, и восхищалась собой. До земли было метра три, если не больше. И как я смогла забраться на такую высоту, не имела ни малейшего понятия. Ветки располагались очень далеко друг от друга, и я должна была по меньшей мере уметь летать, чтобы забраться туда, куда смогла забраться.
Забеспокоился мой упорный преследователь, лишь когда среди деревьев показался директор, прибывший на место первым. Оглядев представшую его взору картину, он пощелкал пальцами, рассыпая вокруг красные искры. Разложенец растерянно гукнул, но упокаиваться не стал. Только интерес к Хэмкону потерял, вновь глядя только на меня. А мне такое внимание совсем не льстило, но кого это вообще волновало?
– Странно, – пробормотал директор и еще пару раз щелкнул пальцами. Красные искры посыпались интенсивнее, а разложенец начал нервничать. Угукнув мне что-то, он бросился в сторону отвлекавшего его некроманта.
Я сдавленно охнула, Хэмкон ругнулся на непонятном языке. Хотя не исключено, что это просто заклинание было. Подозреваю, от простого ругательства умертвие не свалилось бы к ногам некроманта безвольным кулем, под шум ломаемых веток.
Когда к моему дереву подоспели и другие, мертвяк уже снова был совсем мертвяком, а я все еще сидела на ветке, не имея возможности спуститься. Сидела и тихо ненавидела Асвера, виня во всем его. До появления на кладбище зломордого все же в порядке было. Только потом беспредел твориться начал.
Когда подоспело подкрепление и меня начали снимать общими усилиями, директор тихо смылся от греха подальше, прихватив с собой уже совершенно смирный труп, который спокойно поковылял вслед за ним. Очень напоминая мне дергаными, резкими движениями не так давно упокоенного орка.
И пока труп, очень желавший познакомиться со мной, закапывался в свою могилу где-то там, где-то здесь я все еще сидела на дереве. И некоторым это очень не нравилось.
– Ларс! Спускайся оттуда немедленно! Не позорь мои седины! – надрывался снизу Фьяллар, которому снисходительные смешки зеленых некромантов за спиной мешали ровно дышать.
– У вас нет седин, – уличила я магистра в обмане, плотнее прижимаясь к стволу дерева. Сейчас, в данный момент, именно в эту минуту, я любила это дерево преданно и страстно. И готова была бы задушить в объятиях, окажись такое возможно.
– Я сказал – спускайся! – бесновался Фьяллар, не понимая, что мой инстинкт самосохранения отключился аккурат в ту минуту, как я оказалась вне пределов досягаемости озверевшего мертвяка. Теперь я вряд ли смогла бы спуститься с такой-то высоты, не переломав свои кости, о чем и сказал
