тоже немного клонит ко сну, не правда ли? Дождь не перестает. Какое странное ощущение! У меня веки отяжелели.
И она взглянула на него полузакрытыми глазами из-под длинных ресниц.
«Как мне понравились сразу ее ресницы! – думал Джиорджио. – Она сидела посредине часовни на стуле с высокой спинкой. Ее профиль выделялся на освещенном окне. Когда облака на небе разошлись, свет стал вдруг ярче. Она слегка пошевелилась, и я увидел ее освещенные ресницы во всей их длине. Какие чудные ресницы!»
– Скажи, мы скоро приедем? – спросила Ипполита. Свисток паровоза сообщил о приближении к станции.
– Хочешь держать пари, – добавила она, – что мы проехали мимо?
– О нет, не может быть!
– Хорошо, спроси.
– Сеньи-Палиано, – кричал хриплый голос вдоль вагонов.
Джиорджио подошел к двери немного задумчиво.
– Альбано? – спросил он.
– Нет, синьор, Сеньи-Палиано, – с улыбкою ответил человек. – Вы едете в Альбано? Вы должны были выйти в Чеккине, синьор.
Ипполита так громко расхохоталась, что мистер и мистрисс Мартлет с удивлением поглядели на нее. Ее веселость сейчас же передалась и другу:
– Что нам делать?
– Прежде всего необходимо выйти.
Джиорджио подал человеку ручной багаж, а Ипполита продолжала смеяться искренним и живым смехом, весело принимая это неожиданное приключение. Мистер Мартлет, по-видимому, с веселым добродушием встретил эту волну молодости, похожую на волну солнечного света. Он поклонился Ипполите, а она чувствовала в глубине души какое-то неясное сожаление.
– Бедный мистер Мартлет! – сказала она полушутливым, полусерьезным тоном, глядя вслед поезду, удалявшемуся среди пустынной и голой местности. – Мне жаль расставаться с ним.
– Почем знать, увижу ли я его еще?
И, оборачиваясь к Джиорджио, она сказала:
– А что теперь?
Какой-то человек на станции предупредил их:
– В половине пятого проходит поезд в Чеккину.
– Недурно! – воскликнула Ипполита. – Теперь половина третьего. Но я объявляю, что с настоящего момента я беру в свои руки высшее руководство путешествием. Ты поедешь туда, куда я повезу тебя. Держись за меня крепче, Джиорджио. Смотри не потеряйся.
Она, шутя, говорила с ним, как с ребенком. Оба были веселы.
– Где же Сеньи? Где Палиано?
Вблизи не было видно жилья. Низкие безлюдные холмы зеленели под серым небом. Тонкое и корявое одинокое деревцо качалось в сырости около рельсов.
Накрапывал дождь, и путники пошли укрыться на станции в маленькой комнатке с потухшим камином. На стене висела старая разорванная географическая карта с нанесенными на ней черными линиями; на другой стене висело квадратное объявление о каком-то эликсире. Против потухшего
