Нашлись и свидетели, видевшие собственноглазно, как подлетел Жук на взмыленной дрезине к ремонтникам и крикнул громовым голосом:
– Деньги дают!
После чего бригада в полном составе побросала инструменты и отбыла на станцию Лопушки – получать свою законную трехмесячную зарплату.
На самом же деле, заорал Никодимов, углядевший из своей будки начальника станции Филимонова, с утра укатившего вместе с бухгалтером в районный банк. Судя по измученному виду «газика», начальник деньги привез, что и вызвало у дежурного радостный крик. А трудовой коллектив станции Лопушки немедленно отреагировал на это огромной очередью.
Зарплату начали выдавать после обеда. А часа в три к Никодимову заглянул мастер Жук с бутылкой «Зубровки» в кармане.
– Должок тебе принес, Сеня, – сказал Жук, со вздохом выставляя «Зубровку» на пульт с разноцветными лампочками. – Прямо сейчас и оприходуем. Да не боись ты, Сеня! Филимонов уже по магазинам поехал, сам видел, а поездов – все одно, до завтрашнего утра не будет.
– Да погоди ты пять минут, – отвечал Никодимов, сглатывая невольную слюну. – Сейчас вот «сотка» проскочит – и разольем.
– «Сотка»? Какая «сотка»? – Мастеру показалось, что он – ослышался.
– Да звонили по линии, как раз перед твоим приходом. Поезд такой, номер сто. Вне графика идет. Из Москвы, что ли… Пассажирский. Да ты не волнуйся, он быстренько проскочит. Десять вагонов всего.
Но мастеру было не до количества вагонов. Мастер вспомнил, как подлетел он сегодня на дрезине к ремонтникам и крикнул… Эх, черт его раздери! Крикнуть-то он крикнул, а вот в какую сторону балансир у проклятой «стрелки» повернут – не посмотрел. Ну, хорошо, если никто «стрелку» не переставлял и поезд №100 прямехонько в город N пойдет. А если все-таки стрелку трогали?
А здесь как раз и подлетел московский поезд. Прогудел на ходу, прогромыхал всеми своими колесами – и унесся в ту сторону, откуда Жук на дрезине бригаду вывозил. Уже затихла «сотка» вдали, и Никодимов потянулся к «Зубровке» левой рукой, одновременно правой доставая стаканы из тумбочки, а мастер как прислонился к пульту, так и стоял, тупо глядя на лампочки.
– Ты чего это, Федя? За дисциплину переживаешь? – спросил Никодимов, откупоривая. – Да ведь сам же говорил, что Филимонов по магазинам поехал. Значит, сюда он до завтрашнего утра, точно, не заглянет. Давай?
И вот сошлись два стакана, шумно сдвинулись – и разбежались в разные стороны, словно бы никогда не встречались. Смыла холодная «Зубровка» события сегодняшнего дня! А поезд №100 – тот, что шел вне графика, уже проскочил окаянную «стрелку» и теперь громыхал далеко в стороне от станции Лопушки, постепенно отклоняясь влево от верного маршрута.
Впрочем, кто там из пассажиров поймет, правильно он едет или неправильно? На то ведь и машинист в голове поезда сидит, чтобы за дорогой присматривать.
