с крыльца, накинули ему на голову мешок, обвязали веревками. Труднее было надеть на головы мешки двум могучим боярам. Они расшвыряли в стороны казаков, пытаясь прорваться снова на крыльцо. Но десятки рук били их, рвали одежду. Один из них, повернув голову в сторону воеводы Телятевского, кричал:
– Побойся Бога, Андрей Алексеевич! Прекрати насилие над посланниками! Государь Василий Иванович тебе этого не простит! Ждет тебя виселица за такие деяния.
Воевода Телятевский сделал вид, что ничего не видит и не слышит, даже отвернулся в сторону. Подозвав одного из дьяков, сказал ему:
– Кончайте их поскорее, чтобы тут не орали!
Дьяк резво нырнул в толпу, скрылся в людском водовороте. Вскоре на царских посланников набросились десятки людей, пытаясь смять бояр, но мощные посланники стойко сопротивлялись.
Наконец, один из казаков, жилистый, чернявый, резко выдернул из ножен саблю. Два раза сверкнул на солнце острый клинок, и два бездыханных тела повалились под ноги толпы. Казак отер саблю об одежду одного из лежащих князей, с волнением сказал:
– Хотелось без крови, да вот не вышло!
Посланников запихали в мешки и поволокли на берег Десны.
Сторонники Шуйского сразу притихли, и многие из них исчезли с площади от греха подальше.
С этого дня в Чернигове началась новая власть. Теперь все исполнялось от имени царя Дмитрия. Возбужденные горожане, окрыленные возможностью проявить свою власть после принятия присяги царю Дмитрию, стали выискивать по городу сторонников царя Василия, чтобы чинить над ними суд и расправу.
Князь Телятевский уже направился в Приказную палату, но к нему подошел стрелец Иван Матвеев и сообщил:
– Андрей Алексеевич, в город входят казаки Болотникова.
Князь-воевода от этого сообщения радостно воскликнул:
– Ну, наконец-то! Дождались дорогих гостей! Я уж думал, что Иван Исаевич про нас забыл и не придет к нам на помощь!
– А зачем нам теперь помощь Болотникова? – встрял в разговор дьяк Игнатий. – Мы уж тут сами хорошо управились, – и, хохотнув, добавил:
– Вон они, кто еще уцелел, в ногах у наших людей ползают, пощады просят.
Хотел было князь ответить дьяку, но увидел, как Иван Болотников со своими казаками легкой рысью на черном жеребце подъехал к красному крыльцу. Первый воевода легко соскочил со своей лошади и быстро поднялся на крыльцо Приказной палаты, где его уже ожидал с распростертыми объятиями князь Андрей. Они по-братски обнялись, крест-накрест, порусски расцеловались, вглядываясь друг в друга. Наконец, черниговский воевода с восхищением произнес:
– Вот ты каков, Иван Исаевич, главный воевода царя Дмитрия! Наслышан о тебе как о хорошем воине. Говорят, что путиловский сброд привел в порядок и организовал боеспособную армию.
– Много чего говорят люди, – ответствовал Болотников и, посмеявшись, скромно добавил:
– Их бы устами мед пить. Много еще дел, Андрей Алексеевич, не все
