зажимала уши ладонями с такой силой, что это причиняло ей боль, но все равно слышала сопение отца и отчаянный плач матери. Кровать над ней тряслась и скрипела. Она свернулась в клубочек, пытаясь стать как можно меньше, такой маленькой, чтобы ничего не слышать и даже не существовать.
Она еще никогда не слышала слова «изнасилование», но после этой ночи отлично знала, что это такое.
– Эдди, ты такая молчаливая.
Фиби медленными плавными движениями расчесывала длинные волосы дочери, ниспадавшие ей до самой талии. Абду презирал это прозвище и терпел более официальное имя Адрианна только потому, что в жилах его первого ребенка текла смешанная кровь. Тем не менее мусульманская гордость заставила его распорядиться, чтобы его дочери дали настоящее арабское имя. Поэтому во всех официальных документах «Адрианна» было записано как Ад Рияд Ан. Далее следовала уйма имен семьи Абду. Фиби повторила ласковое прозвище и спросила:
– Тебе не нравятся твои подарки?
– Они мне очень нравятся.
На Адрианне было ее новое платье, но оно ее уже не радовало. В зеркале она видела лицо матери рядом со своим собственным. Фиби тщательно замаскировала кровоподтек макияжем, но Адрианна его все равно видела.
– Ты сегодня очень красивая. – Фиби развернула дочь к себе и обняла девочку. В другой день Адрианна, возможно, и не обратила бы внимания на то, как крепко она ее к себе прижимает, не услышала бы в голосе матери ноток отчаяния. – Моя родная маленькая принцесса. Я так тебя люблю, Эдди. Больше всего на свете.
От нее пахло теплыми ароматными цветами, как в саду. Адрианна вдохнула запах матери и прижалась лицом к ее грудям. Она поцеловала их, вспомнив, как жестоко обращался с ними прошлой ночью ее отец.
– Ты не уедешь? Ты меня не бросишь?
– Как тебе такое могло прийти в голову? – Фиби со смехом отстранила ее от себя, чтобы посмотреть ей в лицо. Когда она увидела слезы, ее смех оборвался. – О, моя малышка, что все это означает?
Адрианна уронила голову на плечо Фиби, чувствуя себя глубоко несчастной.
– Мне приснилось, что он тебя прогнал. Ты уехала, и я больше никогда тебя не видела.
Ладонь Фиби замерла, затем снова начала гладить ее по волосам.
– Малышка, это был просто сон. Я никогда тебя не оставлю.
Адрианна забралась к матери на колени и позволила ей себя покачивать и успокаивать. Сквозь кружевную резьбу ставен в комнату проникали косые лучи солнца, расчерчивая ковер причудливыми узорами.
– Если бы я была мальчиком, он бы нас любил.
Гнев поднялся в ее душе так стремительно, что Фиби ощутила его вкус даже во рту. Почти тут же он сменился отчаянием. Все же она была актрисой. По крайней мере она могла прибегнуть к своему таланту для защиты своего ребенка.
– Что за глупости, да еще в день рождения. Маленький мальчик – это совсем не интересно. На него
