Фанни пыталась всеми силами убедить Леона в том, что он заблуждается. При каждом удобном случае она приводила ему свои доводы, что для Леона было новой возможностью говорить с нею на его любимую тему.
Как и Леон, Фанни прекрасно знала Ветхий Завет, что было само по себе исключением среди еврейских девушек. Закону учили, в основном, мальчиков, а девочки часто были в пренебрежении, они учились возле матерей ведению хозяйства и воспитанию детей, которых в ортодоксальных семьях всегда было много. Но Фанни была образованной девушкой, много читала, с ней было интересно беседовать на другие увлекательные темы. Однако Леон всегда говорил ей, что какой бы интересной ни была другая литература, которую девушка с удовольствием читала, она даст ей того удовлетворения для души, которое дает чтение религиозных книг. Фанни охотно слушала его рассуждения о Ветхом Завете, но ни за что не хотела читать Новый Завет. И все же, несмотря на разницу во мнениях по этому вопросу, их взаимное влечение друг ко другу и любовь помогали преодолевать все препятствия, и молодые люди оставались друзьями, хотя о помолвке пока не было и речи.
Роковое решение
В решающий момент, когда Леон серьезно взвешивал свои убеждения, он вдруг вспомнил о прошлом опыте, когда впервые познакомился с Новым Заветом, и это послужило для него тревожным сигналом. Начав уже идти за Христом, Леон, подобно Петру, увидел сильный ветер и испугался (Матф. 14:30). Лукавый враг напомнил ему о страдании, которое он причинил своей любимой матери, когда принял идущее вразрез с их убеждениями решение и покинул родной дом, разбив все радужные надежды родителей. Внутренний голос настойчиво говорил ему: «Ты почти разбил сердце матери, а теперь твои новые убеждения несомненно нанесут ей смертельный удар. Ты подвергаешь риску жизнь матери!»
Он знал, что еврею может быть прощено все, кроме шага в сторону христианства. Так было тогда, и так это остается сегодня: переход в христианство – самый непростительный грех, причиняющий постоянный, даже вечный разрыв с семьей. Если кто-нибудь в еврейской семье решит исповедать веру в Христа, его сочтут мешамудом (отверженным Богом и людьми). В раввинских кругах, к которым принадлежали родители Леона, крепко верили, что если этот грех будет совершен одним из членов семьи, тот будет лишен участия в воскресении, которому надлежит быть в пришествии Мессии: его душа будет навеки обречена на пребывание в могиле, под особым черным покровом.
Осуждающий голос продолжал мучить Леона: «Как можешь ты сделать такое твоей матери?» Но тут он вспомнил героическое решение Авраама, изменившего свои религиозные убеждения и исповедавшего новые, когда он поверил в живого Бога. Авраам покинул свой дом и страну, разлучился с близкими. Однако в голове опять прозвучало предупреждение: «У тебя совсем другое дело! Ты отворачиваешься от веры своих отцов, верующих в Бога Авраама, Исаака и Иакова. Ты намереваешься стать христианином и поверить в религию язычников».
Это
