же так, это же просто ужасно. Все равны. Все! Это же закон.
– Равны? Это только если смотреть сверху.
Она резко встала и ушла. Максу снова пришлось утешать Мистера Чипса; самого его утешать было некому. Он подумал, что чем раньше они с Сэмом исчезнут за линией горизонта и затеряются в лесах, тем лучше.
Элдрет вернулась на следующий день, но на этот раз – в компании миссис Мендосы, преданной хозяйки чау-чау, до странности похожей на свою собаку. Разговаривая с Максом, Элдрет придерживалась равнодушной вежливости леди, «хорошо» обращающейся со слугами. Исключение она сделала лишь в краткий момент, когда миссис Мендоса была за пределами слышимости.
– Макс?
– Да, мисс?
– Я те дам «да, мисс»! Слушай, Макс, как звали твоего дядю? Это был Честер Джонс?
– Да, а что?
– Не важно.
Тут подошла миссис Мендоса, и Макс был вынужден прервать разговор.
Следующим утром его нашел один из кладовщиков.
– Эй, Макс! Тебя вызывает Пузо, и поспеши – похоже, что ты влип.
Макс торопился с неспокойным сердцем. Никаких проступков за ним вроде бы не числилось, а потому возникало жуткое опасение, что это как-то связано с Элли.
Невооруженным глазом было видно, что мистер Джордано не в настроении. Однако он сказал только:
– Явись в офис казначея. Бегом.
Макс бросился бегом.
Казначея не было на месте; Макса принял мистер Койпер. Оглядев его холодными глазами, он сказал:
– Переоденься в чистую форму, и побыстрее. Затем явись в капитанскую каюту.
Макс стоял как столб, сглатывая какой-то комок. Мистер Койпер рявкнул:
– Что еще? Шевелись!
– Сэр, – выпалил Макс, – я не знаю, где находится каюта капитана!
– Что-о? Ничего себе! Палуба «А», радиус девяносто, у борта.
Макс побежал.
Капитан был в своей каюте. С ним были мистер Сэмюелс, казначей; мистер Уолтер, первый помощник, и доктор Хендрикс, астронавигатор. За что бы его ни судили, решил Макс, тривиальным обвинение быть не может. Однако он не забыл отрапортовать:
– Помощник стюарда третьего класса Джонс явился по вашему приказанию, сэр.
Капитан Блейн поднял на него глаза.
– А, да, конечно. Возьмите стул.
Макс нашел себе стул и уселся на самый его краешек. Капитан обратился к первому помощнику:
– Принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, Датч, так будет лучше всего – хотя это и кажется мерой несколько резковатой. А вы, Хэл, согласны?
Казначей, к которому относились последние слова, согласился. Макс размышлял о том, насколько резковатой будет мера и выживет ли он после нее.
– Мы занесем это в журнал как исключение, а потом, док, я сам напишу объяснение наблюдательному совету. В конце концов, инструкции для того и пишутся, чтобы их нарушали. Значит,
