там за границей,Не встречаются ль опять
Те же сны и лица.
За границею добра
Зло стоит на страже.
За границей серебра
Бедность или кража.
За границею любви,
Если есть такая,
Соловьи и снегири
Точно не летают.
За границею лица
Хитрый разум правит.
Где граница без конца?
Между сном и явью.
Ходжа Насреддин
В руках синица плачет
И рвётся в облака.
Изменница удача
Наткнулась на рога.
Её трясёт, как тряпку,
В кровавой пене бык.
В Багдаде всё в порядке,
Он ко всему привык.
Пускай журавль в небе,
Он – символ, он – мечта.
Подумайте о хлебе
И зрелищах пока.
Заговорит, поверьте,
Когда-нибудь ишак.
Но помните о смерти
И с ней сверяйте шаг.
«Он умер во сне, до срока…»
Он умер во сне, до срока:
Скончался скоропостижно.
Скорее, по воле рока
Он распрощался с жизнью.
Но мысль ещё дремала,
И тупо болела рана.
Он видел: пока не Валгалла,
Но точно уже не нирвана.
А тело бездвижное стыло,
Душа заплутала в тоннеле…
Со мною такое было,
Я помню, на прошлой неделе.
«Однажды, может, иногда…»
Однажды, может, иногда,
Почти всегда, короче,
Приходит подлая беда,
Лихая, но не очень.
Стучаться в дверь или окно
Ей недосуг, пожалуй,
И, как в диснеевском кино,
Слезой давить на жалость.
Она зашла хозяйкой в дом
Надолго и надёжно,
С бедою справиться притом
Бывает очень сложно.
Безмолвно сделала своё
Препакостное дело:
Когда-то ладное жильё
Она без соли съела.
Потом присела на порог,
Вздохнула полной грудью,
Весьма болезненный урок
Дала беспечным людям.
А люди, если рассуждать,
Беспочвенно дрожали,
Беда, конечно же, не мать,
Но тоже не чужая.
Она, наверно, неспроста
Являлась днём и ночью…
А вдруг дотянешь лет до ста?!
Беде не хватит мочи.
Смерть
Сидела Смерть на камне у реки,
Давно умаявшись размахивать косою,
Она мечтала, чтобы старики
Самостоятельно ушли к Аиду строем.
Спустились в лодку, саваны в руках,
Омытые священною водою,
И чтобы сами превращались в прах
Без стонов, криков, боли или крови.
А в это время Жизнь взяла своё:
Подкравшись сзади к разомлевшей Смерти,
Ей
