в этой проклятой игре.
– Даю пятнадцать и, конечно, ресторан за мой счёт!
Шансо снял пояс, набитый деньгами, протянул судье и с облегчением опустился в кресло.
Тем временем капитан «Торпедо» возился с центральным защитником противника.
– Помоги, Вася, а то вылетим с волчим билетом и конец нашей дружбе… Принес тебе пять тысяч – возьми.
– За пять тысяч не продам свою душу!
– Мало разве? К тому же за что? Я же предлагаю не бегать, обливаясь потом, а наоборот, стоять и ничего не делать. А за отдых разве больше платят. Делай, что хочешь, только в нужный момент промахнись. Впрочем, тебе виднее.
– Так и быть, попробую. Только вы не сидите, сложа руки. Это ваш последний шанс.
Наступил вечер следующего дня, и началось… Болельщики старались подбодрить команду, хотя это больше походило на пинки в зад, чем на поддержку.
– Мсхаладзе, бей, чтоб тебя гром сразил!
– Седьмой номер, увернись, у тебя запор что ли?
– Квиташвили, не мешкай, а то судья помочится на тебя, как собака на пень.
Плохи были дела. «Торпедо» редко пробивалось в штрафную противника, а когда проходило за линию, ни с чем и выходило. А время шло неумолимо, просачиваясь, словно песок, сквозь пальцы.
Чему быть – того не миновать. Тот самый центральный защитник, которого озолотил наш капитан, кувырнул торпедовского ненападавщего нападающего прямо в штрафной площадке.
Мавр сделал своё черное дело. Судья свистнул как ширазский соловей и указал на одиннадцатиметровую отметку.
Выполнить удар доверили правому полузащитнику «Бруццо». Весь стадион, как Карфаген во время осады, замер, стоя на ногах… Удар! Увы, мяч угодил в штангу.
Феола рванулся к линии и заорал:
– О Бруццо, негодяй и мазила! Угробить двадцать пять тысяч рублей за штангу? Знай, отныне тебе ничего не светит, кроме как играть моими яйцами!!!
Научная конференция
Судьбы не миновать. Она уготовила мне долгих семнадцать лет посвятить работе в сфере науки. Волею судьбы мне пришлось принимать участие в нескольких научно-умопоучительных конференциях. Расскажу об одном из таких собраний умников. Нельзя сказать, что все участники сплошь и рядом были одарены талантом и интеллектом. Некоторым горе -профессорам и кандидатам наук не под силу были бы даже приемные экзамены в вуз при должном отсеивании. Откуда бралась такая «когорта ученых», от сырости, что ли? Трудно сказать, видимо, одни шли по папенькиной протоптанной стезе, других выдвигал комсомол, не отстал и профсоюз, а некоторых делегировал сексосоюз. Один- единственный раз пришлось экзаменовать студентов, руководитель попросил помочь, отказать не смог. И столкнулся в лоб-лоб с секретарём комсомольской организации. Взяв экзаменационный билет, он даже не глянул в него, и протянул мне.
– Билет мне не нужен. Если не ошибаюсь, я – экзаменатор, а вы- экзаменуемый.
Извинений
