бок:
– Я тебе что сказал? Зачем лез?!
Разин внимательно посмотрел на Сукнина и понял, что тот рассчитается еще с дьяком. Снова грозно предупредил:
– Не балуй, Федор! С огнем играешь, все дело нам загубишь!
– Тогда отпусти меня, батько, на Яик посчитаться с Безбородовым, за мою Марию отомстить.
Разин задумался, прошептал:
– Потом поговорим об этом, а пока пей, гуляй, веселись. Вишь, воевода какое богатое угощение нам выставил.
Федор заскрипел зубами, пробурчал негромко:
– Чтоб глаза у него полопались, у этого воеводы!
Между тем, пир продолжался, заиграли гусли, бубны. Посреди палаты выскочили скоморохи, заплясали и давай потешать народ.
В это время в спальне, на богатой постели, на мягких пуховиках Иван Красулин тешился с Анной Герлингер после долгой разлуки. Истосковалась женщина по любимому, по его сильному телу. Перебирала белыми руками русые кудри, целовала в губы, заглядывала в ясные глаза, расспрашивала о его новом житье-бытье.
– Чай, богатства много навез из-за моря, – любопытствовала Анна.
– Ты же знаешь, что я на барахло не падок, да и зачем оно мне?
– Как это зачем? – изумилась женщина. – Вон какие дорогие узорочья казаки с похода принесли. Неужто ты так ничего и не привез?!
– Почему же? Привез. Только все это в общевойсковой казне, мне пока ничего не надо.
Женщина на минуту задумалась, хотела еще что-то сказать, но вдруг кто-то постучал в окно. Анна встрепенулась, быстро выскользнула из постели, накинула на себя летник и исчезла в одной из боковых дверей. Ее долго не было, только из-за дверей был слышен возбужденный разговор: один голос – мужской, другой – женский. Первый был как будто знаком Красулину. Он быстро подошел к двери и прислушался. Действительно, знакомый голос. Иван снова вернулся в постель и стал вспоминать, где же он все-таки слышал его, и вдруг вспомнил. Так это же голос Данилы, которого недавно привел Ефим из Астрахани и который остался у них в казацком войске. «Зачем он здесь? Как попал к Анне?» – подумал Красулин.
Наконец, Анна вернулась в спаленку, плотно закрыла за собой боковую дверь и легла к Ивану в постель.
Он спросил:
– Кто это?
– Это работный мой Алексей, по хозяйству в доме у меня управляется.
«Диво какое-то! – подумал Красулин. – Почему же голос у этого работного, как у Данилы?»
Долго, однако, думать об этом не стал: сегодня у него были другие заботы.
9
Казацкая станица прибыла в Москву к вечеру. В это время на улицах столицы было пустынно. Горожане с наступлением темноты спешили по домам. По местам становились сторожевые посты, протяжно перекликались между собой.
После дождей дороги на улицах города раскисли. Жидкая грязь заполняла выбитые колесами телег ямы. Только там, где улицы были вымощены толстыми бревнами, было
