солнечный свет казался слишком ярким, шум окружающего мира, словно бурный поток, устремился к барабанным перепонкам, началась сильная одышка, меня направляли четкие правила, преследовала скорость, все мое существо было здесь и сейчас, моя воля сконцентрировалась в одной точке – опередить остальных. Это был очень неприятный опыт, тяжесть в теле не покидала меня ни на секунду. Через час и тридцать пять минут я добралась до финиша[33]; по правилам, бег здесь заканчивался. Пав духом, я моментально приняла решение, что больше не стану соревноваться с другими людьми в беге.
Этот опыт был странным и неприятным, и поэтому я трезво оценила привычку бегать, которая сопровождала меня много лет. Нет, правильнее сказать – убегать, поскольку речь идет о разных формах бегства: дух, воля, полеты фантазии, сны, страдания, замешательство, самоконтроль и даже завершение духовного самовосстановления. Это нечто тайное. Я отродясь не выходила на пробежку, чтобы тренировать тело или закалять волю. Хотя, с другой стороны, благодаря бегу мое тело обрело крепость; стоя перед зеркалом, я измерила рост и вес: сто пятьдесят пять сантиметров и сорок девять килограммов. У меня сильная «ходовая» благодаря высокой груди, плоскому животу, крепким ягодицам и мощным ляжкам. Выпуклые икры буквально пропитаны силой, каждая пора словно бы дышит, бдительные, словно маленькие дикие зверьки, от них веет особым упорством, как будто они в любой момент готовы принять вызов судьбы. Не сравнить с сорока двумя килограммами десять лет назад, тогда я была тонкой, сплошь торчащие кости и колючий характер, незапятнанный остов и обжигающая натура. Тогда я была хрупкой и пылкой. Думаю, те семь килограммов, что я прибавила за десять лет, это не жир и не мышцы, а жизненная тяжесть, накопленная по мере обретения опыта, включающая в себя кальций и железо души, благодаря чему кровь стала солонее. Но когда я бегу по темным дорожкам, то без конца полирую далекие, почти забытые в глубине прожитых лет моменты. Мне нужно без конца выслеживать себя, отлавливать, заново разворачиваться лицом к прошлому, к горестям и радостям, мне нужно удостовериться, что я не поменялась, осталась той же, кем и была.
Первым, что я приобрела благодаря бегу, стало умение регулировать дыхание, включая сбалансированность и контроль. А в конце, когда я уже бегала по инерции быстро, я обрела покой, а покой всегда низкотемпературен. Ах, это обширное пространство охладившейся души! Я обуздывала глупую словоохотливость, косность и помешательство. Внешне я была невозмутимой, улыбчивой, и всегда производила впечатление робкой девушки, у которой нет собственного голоса. Но на самом деле я была человеком неспокойным, нервным, суетливым, неспособным прогнать тревожные мысли, колеблющимся и вдобавок грубиянкой. Что самое ужасное, я, похоже, только измывалась над собой. Помню тот момент, когда я впервые не находила себе места, убивалась и чувствовала себя беспомощной. Случилось это однажды вечером, осенью 1991 года, когда мой старший двоюродный брат Сюаньцзы погиб
При участии в данном марафоне разрешается регистрироваться на забег в половину дистанции марафона и даже на четверть.
