сообщение
Гречанки облик
от соблазна,
от пламени страстей ошеломляющего танца,
от виноградного засола и
Парфенонского тумана,
от старцев древнего Афона,
от сердца, что оставил там.
Я ей оставил
душу,
тело,
мечтой, стремящийся увлечь…
Я всё отдам
для разговора,
для поцелуя
и любви…
Не надо мне писать сообщений,
тунику скинь – приди ко мне!
Тишина
Как рассказать о тишине словами?
Она сейчас, наверно, рядом с Вами
Задумчиво читает эти строки,
И Вы уже совсем не одиноки.
И вдруг однажды, вспомнив обо мне,
Вы тоже поплывёте в тишине…
Таня, послушай тишину,
нам явленную не словами
и, заполняя всё вокруг,
нас отрывающую от реалий.
У тишины пороги есть,
порой они неразличимы и
чувственно для нас ранимы.
И по законам физики живя,
мы то теряем в суете, что душу задевает.
Туда, куда уходят все,
толпятся в очередь не ради тишины.
Её там часто прерывают
трёхкратным залпом юные бойцы,
дань отдавая почестям и славе.
Та тишина итогом быть не может, —
у тишины особенная стать:
живой её любить лишь может!
Послушай, Таня, тишину…
Я оглушён её секретом,
а ключ к разгадке тишины
лежит в твоей короткой строчке:
Вы тоже поплывёте в тишине…
Где ты?
Я вернулся из Пскова
и не встретил тебя.
И Нева не сказала,
где искать мне тебя.
Может дятел на крыше
не забыл мне напомнить и
стучит в моё сердце —
ищет путь до тебя.
Или ветки рябины,
в алом платье до крови,
бьются в окна немые, помня тех,
кто за ними, – может знают тебя.
Только листья осыпят
слёзы грусти моей и
сентябрь объявит
нам запрет на любовь.
А зима всё расставит,
хладно всех рассудив,
и, наверно, оставит нам надежду
согреться от тепла жарких губ…
Ты, только ты
Когда смотрю на твоё фото
и взором замедляя ход,
вдруг,
образ твой живой я ощущаю
и речи дар в миг исчезает.
Как я позволил тебе быть
со мной такой беспечной?
Чем
не похожа на иных и
что в тебе такого?
В тебе нашел я то,
на что скупы другие.
Ты, только ты, собою
возмещаешь прожитой мной год
надеждами его бессчётных повторений!
Как не любить тебя?
Ты лет моих продление!
