встречу не стали. Разошлись, но условились созвониться.
По разным причинам не удалось во время предоставить сценарий будущего фильма условному заказчику на «Ленфильм». Синопсис, правда, был принят к рассмотрению. Но с выплатой аванса случилась затяжка. Документалистам пришлось занимать деньги у друзей и отправляться в Москву в плацкарте.
Сценарий еще пытались набирать глубокой осенью на промерзшей квартире близ Таганки. Подвыпивший Режиссер возлежал на софе и выдавал дельные советы Сценаристу, за что тот остался ему весьма благодарен, как ценному редактору.
Сценарий о «Галатее» остался недописан на две трети.
Творческий запал дуэта закончился.
Хотя еще была не одна совместная командировка, и не только в Петербург, в том числе, на досъемки документального фильма. Попытка написания сценария на пушкинскую тему под рабочим названием «Аничков бал». Тем более, что начальный эпизод Сценаристу вновь подарила сама жизнь.
В часы отдыха Сценарист забрел как-то на кладбище при Александро-Невской лавре. Посетил могилу Достоевского, композиторов «Могучей кучки»7, Чайковского, режиссера Товстоногова, актера Черкасова.
Надгробие Чайковского впечатлило Сценариста своей мрачной символикой. Композитора, вырубленного из черного мрамора, без рук и без ног, будто вытаскивали из могилы черные ангелы. Мало того, за невысоким кирпичным забором кладбища проходила дорога. На фонарном столбе по другую сторону проезжей части, получалось, как раз за могилой Петра Ильича, словно высились два дорожных знака: синий круг перечеркнутый крестиком – «Остановка запрещена» и стрелки движения.
– Вот так, – философски заметил про себя Сценарист. – Остановка запрещена. Движение только вверх и вниз.
Он перешел через центральную аллею на другой погост8 с захоронениями более поздними. Заметил прелюбопытных персонажей, напоминающих интеллигентных бомжей с дальней провинции, помятых, нетрезвых, но весьма сдержанных и воспитанных. Трое мужчин бродили среди могил, вчитывались в надписи надгробий. Они прошлись по аллейкам погоста раз, другой, третий. Сценарист следовал за ними в отдалении, пытаясь понять причину их настойчивых поисков. Первой не выдержала смотрительница кладбищенского отделения. Женщина подошла к подозрительной тройке посетителей и строго спросила, что, мол, они потеряли.
– Не можем найти могилку Наташи Гончаровой, – последовал неожиданный ответ от статного предводителя «бывшего дворянства», мятого интеллигента, в потертом черном пальто и шляпе с ломаными полями.
– Гончарова похоронена как Ланская, – смягчилась, с уважением отозвалась смотрительница, указала направление движения и пояснила:
– Рядом с ее могилкой, ребята, – табличка в землю воткнута. Там так и написано: «Жена Пушкина». После смерти Александра
– знаменитая «пятерка» композиторов, «Могучая кучка», содружество, которое образовали Милий Балакирев (глава кружка), Модест Мусоргский, Александр Бородин, Цезарь Кюи и Николай Римский-Корсаков.
– с XVIII века на Руси так называли сельскую церковь с кладбищем, земельным участком и домом настоятеля, расположенным в стороне от поселения.
