ученика, даже был к нему холоднее и требовательнее, чем к остальным. Но это лишь подстёгивало Гриню, он оттачивал технику и, стремясь к полному признанию, совершал невозможное.
Ученики Ёхи разительно отличались от остальных борцов кунг-фу. Даже в самых неожиданных ситуациях они сохраняли спокойствие, действовали молча, решительно, а потом быстро и бесшумно исчезали. В борьбе им не было равных, так что среди тренеров пошли разговоры о шаманских обрядах, гипнозе, которым якобы пользуется Ен-Хва. Кто-то написал донос в Федерацию Спорта, его на время отстранили, и, пока шло расследование, с его группой занимался Сергей. Всякое постижение духа прекратилось. Разминка, тренировка, поединки, разбор полётов – всё. Ученики ходили смурные, показатели упали.
Гриня попытался организовать отправку петиции в адрес Федерации Спорта с защитой учителя и даже составил текст письма, но почему-то тянул, надеясь, что само образуется. Занятия стал пропускать, за что получил два взыскания. Ещё одно, и меня выгонят с секции, как выгнали сэнсэя. Вот и хорошо, решил он, и вместо очередной тренировки отправился в «Чайную лавку», у него как раз кончался запас чая.
Если бы учитель не тронул его за плечо, Гриня ни за что бы не признал своего наставника в этом пареньке с рюкзачком за плечами, в синей дутой куртке с капюшоном. Ёха сдержанно улыбался, а Грине тут же припомнилась Школа преображения, которую он целый месяц посещал в зелёном детстве, тусуясь с кришнаитами. Учитесь меняться, тогда сможете изменить мир…
Но дело было не в одежде, учитель предстал обычным человеком, правда, выглядел на порядок моложе. Узнав, что Гриня никуда не спешит, пригласил его к себе домой – ну, конечно, на чашку чая. Он жил в соседнем квартале, и по дороге они заглянули в маленький подвальный магазинчик, где работали одни китайцы, прикупили зелёного чая, пахучих травок и белых рисовых лепёшек.
Ёха проживал с семьёй в небольшой квартирке на последнем этаже панельного дома. Жена Катя и мальчики: Ен-жун и Вин-сон трёх и пяти лет. Воспитанные, спокойные, сразу принесли Грине тапки на пробковой подошве и пропали из глаз. Катя заварила чай, достала из буфета пиалки с приправами для лепёшек и тоже исчезла.
Пока пили чай и угощались лепёшками – тут их хорошо пекут, почти как дома – Ёха расспрашивал о занятиях и огорчился, что Гриня прогуливает. Самодисциплина, она внутри, приговаривал учитель, намазывая лепёшку соевой пастой «тцянь». Петицию сходу отмёл коротким жестом ладони: это ни к чему, пустая трата энергии. Всё равно он в Федерацию не вернётся – частные уроки, избранные ученики.
Так это ж здо́рово! – загорелся Гриня, я хочу… к вам. Нет, спокойно возразил Ёха, тебе нужны поединки, выступления. Именно тебе, родившемуся в год Огненного Дракона, на роду написано блистать и властвовать. На последнем слове он поднял на Гриню насмешливый взгляд, и тому стало ясно, что учитель давно раскусил его потуги
