бяку, а я дам тебе воды.
Я послушался.
– Меня зовут Дорис Марсден, – продолжала она. – Я твоя дневная сиделка.
– Рад познакомиться, Дорис, – ответил я и снова окинул ее взглядом. – Слушай, а что это за странный наряд? Нет, мне нравится, конечно, но ты выглядишь так, будто из комикса сбежала.
Она посмотрела на свои шорты и хихикнула:
– Я и сама чувствую себя словно девица из кордебалета. Но ты привыкнешь. Я, во всяком случае, привыкла.
– Я уже привык. Это здорово и все такое – но зачем?
– Приказ Старика.
Я вдруг понял, в чем дело, и мне сразу стало хуже.
– А теперь будем ужинать. – Дорис взяла поднос и присела ко мне на кровать.
– Я совсем не хочу ничего есть.
– Открывай рот, – твердо сказала она, – а то я вывалю все это тебе на голову. Вот хороший мальчик!
В перерыве между ложками – пришлось-таки есть в порядке самообороны – я успел выдохнуть;
– Я, вообще-то, ничего. Одна доза «Гиро» – и я встану на ноги.
– Никаких стимуляторов, – категорично ответила она, запихивая в меня следующую ложку. – Специальная диета и отдых, а под конец дня – снотворное. Распоряжение доктора.
– А что со мной?
– Крайнее истощение, длительное голодание и первый случай цинги на моей памяти. А, ну и еще чесотка и вши – но с ними мы уже справились. Теперь ты все знаешь, но если скажешь доктору, что это я проболталась, то я скажу, что ты врешь. А теперь перевернемся на животик.
Я перевернулся на живот, и она стала менять повязки. Похоже, у меня вся спина была в болячках. Мазь поначалу немного жгла, но потом ощущалась прохлада. Обдумав слова Дорис, я попытался вспомнить, как жил при хозяине.
– Не дрожи, – сказала она. – Тебе нездоровится?
– Нет, все в порядке, – ответил я.
Мне действительно удалось унять дрожь и начать все обдумывать спокойно. Насколько я помнил, есть за эти дни мне доводилось не чаще чем раз в два или три дня. Мыться? Попытаюсь вспомнить… черт, за это время я вообще не мылся! Брился, правда, каждый день и надевал свежую сорочку: хозяин понимал, что это необходимое условие маскарада.
Но зато ботинки, насколько я помнил, я ни разу не снимал с тех самых пор, как украл их на старой базе, а они еще вдобавок и малы были.
– Что у меня с ногами? – спросил я.
– Много будешь знать, скоро состаришься, – ответила Дорис. – А теперь перевернись на спинку.
Мне нравятся медсестры: они всегда спокойные, практичные и очень терпеливые. Ночной сестре, мисс Бриггс, с ее вечно недовольной лошадиной физиономией, до малышки Дорис было, конечно, далеко. Впрочем, у нее была прекрасная для женщины ее возраста фигура, крепкая и хорошо ухоженная. Она носила такой же мюзик-холльный наряд, в каком щеголяла Дорис, но никаких шуточек по этому поводу себе не позволяла, и походка у нее была как у гренадера. У Дорис, слава богу, при ходьбе все очаровательно подпрыгивало.
Ночью
