эллипс вокруг Марса и возвращение на орбиту. Дать бы им настоящий взлет и еще посадочку на Венере, вот тогда бы узнали, что такое «окосмичивание». Половина бы подала заявление об отчислении из училища. Но что поделаешь, если планетолет «Альдебаран» уже давно переведен в класс 4-Е без права посадки на планеты. Еще года два его будут использовать в качестве учебной базы, а затем…
– Спасибо, мастер, чай у вас действительно великолепный.
– Подождите.
Старший помощник снова сел.
– Вот что, – капитан расстегнул воротник кителя, – вы уж займитесь сами с курсантами. Главное, чтобы они сразу включились в работу. Ничто так не разлагает молодежь, как безделье. Никаких поблажек на всякие там недомогания и прочее. Железная дисциплина и работа излечивают все хворобы.
– Будем разбивать на вахты?
– Обязательно. По четыре человека. Из каждой вахты двоих – боцману. Пусть с ними не миндальничает.
– А остальных?
– В штурманской рубке и в машине. По очереди, каждые сутки. Во вторую половину рейса произведете перемену без выходных.
– Чепуха все это, – сказал старший помощник, – все равно курорт.
– Вот вы и позаботьтесь, чтобы не было курорта, погоняйте как следует.
– Автоматика, тут особенно не погоняешь, времена не те.
– Не те, – согласился капитан. – Вот спросите у этих козерогов, чего их понесло в училище, и они вам непременно наплетут про романтику космоса, а какая теперь романтика? Вот раньше…
– В наше время, – кивнул старший помощник.
Капитан хлопнул рукой по столу:
– Да я не о том! Вот, скажем, мой прадед, он был капитаном парохода.
– Чего?
– Парохода. Плавал по морям.
– Зачем? – Лицо помощника выражало полное недоумение.
– Ну, перевозили разные грузы.
– Странно. Кому могло прийти в голову таскать грузы морем, среди всех этих нефтяных вышек?
Капитан пожал плечами:
– Вероятно, их тогда было меньше.
– Все равно анахронизм.
– Романтика, – задумчиво сказал капитан. – Тогда люди были другие. Вот послушайте.
Он открыл папку.
«Названный Сергей Малков, списанный мною, капитаном парохода „Жулан“, в Кардиффский морской госпиталь, направляется в пределы Российской империи, удовлетворенный денежным довольствием по день прибытия, что подтверждается подлинной подписью моей руки и приложением Большой Гербовой Печати Российского Генерального Консульства в городе Лондоне».
– Н-да, – сказал помощник.
– Это мой прадед, капитан парохода «Жулан», – самодовольно сказал Чигин. – Папка и хронометр – наши семейные реликвии.
– Плавал по морю! – хмыкнул помощник. – Что ни говорите, анахронизм!
Капитан нахмурился:
– Ничего вы не смыслите, чиф. Это вам не космолетом командовать.
