style="font-size:15px;"> Итак, ее репортаж загублен. Из него вырвали сердце. И Торп это знал. Он знал это уже тогда, в восемь часов утра.
На экране началась запланированная передача.
– Переработай текст, – зло сказал Карл, схватив трубку зазвонившего телефона. – И пошли кого-нибудь наверх за копией сообщения Торпа. Мы должны его вставить. Интервью с дочерью сократишь.
Ливи сгребла свои бумаги со стола и направилась к двери.
– Тебя ждут в гримерной, Ливи, – напомнил оператор.
Она прошла мимо, не обратив внимания на его слова. Выйдя из отдела информации, Ливи подошла к лифту.
«Это ему так не пройдет! – кипятилась она. – Он не выскочит из этого дела целым и невредимым».
Уже в кабине лифта, поднимаясь на четвертый этаж, она зашагала взад-вперед, не в силах обуздать гнев, рвущийся наружу. Прошли годы – она могла сосчитать сколько – с тех пор, как что-то или кто-то настолько ее вывел из себя. Ей нужно выпустить пар. Она обрушит свою ярость только на одного человека.
– Где Торп? – отрывисто спросила она, войдя в отдел информации четвертого этажа.
Сотрудница взглянула на нее и прикрыла рукой телефонную трубку.
– У себя в кабинете.
Ливи помчалась по лестнице. Забыв о своих старательно взлелеянных уравновешенности и самообладании, она стрелой летела вверх.
– Мисс Кармайкл!
Секретарша в приемной пятого этажа изумленно вскочила, когда Ливи пулей пронеслась мимо.
– Мисс Кармайкл! – снова крикнула она ей вдогонку. – Кого вам надо? Мисс Кармайкл!
Ливи без стука ворвалась в кабинет Торпа.
– Вы негодяй!
Торп перестал печатать и обернулся к двери, посмотрев на влетевшую без доклада посетительницу скорее с любопытством, чем с недовольством.
– Оливия? – Торп оторвался от машинки, но не встал. – Какой приятный сюрприз!
Заметив в дверях секретаршу, он кивком отослал ее.
– Садитесь. – И указал на кресло. – Не верю глазам. Вы впервые за целый год удостоили меня своим посещением.
– Вы зарубили мою передачу!
Держа в руке копию интервью, она осталась стоять, наклонившись над его столом.
Щеки ее пылали румянцем, особенно впечатляющим на бледном лице. Глаза потемнели от гнева. Она тяжело дышала, волосы растрепались. Ну просто фурия, валькирия! Он смотрел на нее с восхищением. Какая женщина! «Можно представить, что будет, если она по-настоящему потеряет самообладание, – подумал он. – Стоит попробовать».
– Какую передачу?
– Вы прекрасно знаете, какую. – Она оперлась руками о стол. – Вы это сделали умышленно.
– Я вообще ничего не делаю просто так, – непринужденно согласился он. – Если вы имеете в виду назначение Делла, – продолжал он, окинув ее взглядом, – то это был не ваш репортаж. Это мой репортаж.
