перестать делать какие-либо приготовления для погашения своего долга перед кредитором (причем такое поведение должника, скорее всего, будет являться добросовестным). Подобное состояние должника может привести к негативным последствиям, поскольку не исключено, что требование кредитора может быть предъявлено ранее срока исполнения обязательства дарителя по договору дарения. Последствия очевидны: не готовый к надлежащему исполнению должник может допустить просрочку исполнения либо вовсе не исполнить свою обязанность, а значит, он становится заведомо недобросовестным субъектом. Можно ли в подобных случаях переложить негативные последствия (в том числе в порядке регресса) на дарителя? Думается, что нормы позитивного права не способны предложить хоть какой-то разумный механизм для ответа на этот вопрос.
Во-вторых, действие по исполнению обязанности должника перед его кредитором (третьим лицом) является частным случаем безвозмездной передачи имущества в собственность одаряемого и не является тем, что законодатель называет «освобождением от имущественной обязанности перед третьим лицом». Для связки «даритель-одаряемый» кредитор должника является третьим лицом. В то же время для связки «должник-кредитор» третьим лицом уже будет выступать даритель, который вовлекается в динамику основного обязательства по правилам п. 1 ст. 313 ГК РФ. Правильное восприятие указанных межсубъектных связей позволяет понять, что только в динамике основного обязательства действие третьего лица (дарителя) будет восприниматься как исполнение обязанности должника, что, в свою очередь, позволит удовлетворить интерес должника в погашении долга за счет соответствующего действия третьего лица, которое может восприниматься в том числе и как «освобождение от имущественной обязанности». Но для динамики договора дарения действие дарителя – это всегда действие в рамках данного договора. Интерес дарителя заключается в предоставлении дара одаряемому в размере его долга перед третьим лицом. Учитывая целевую направленность дара, даритель передает дар не самому одаряемому; а указанному им лицу; то есть речь идет об исполнении третьему лицу (а не об освобождении от имущественной обязанности перед третьим лицом).
В-третьих, замена одаряемого дарителем на стороне должника в основном обязательстве для цели динамики договора дарения является ничем иным, как безвозмездным возложением на дарителя обязанности одаряемого (должника), возникающей из основного обязательства. Подобное действие дарителя нельзя назвать освобождением от имущественной обязанности перед третьим лицом. Вообще необходимо заметить, что «освобождение от имущественной обязанности» – крайне неудачная смысловая конструкция для определения предмета договора дарения, которая не может отразить действительную суть этого договора. Подобная смысловая конструкция определяет содержание интереса должника (одаряемого) в основном
