заелозил ногами и локтями, пока не сполз на дно глубокой воронки. А пулемет продолжал стрелять короткими очередями, но пули выли в стороне: значит, стреляли по его товарищам. Дудник снял каску, надел ее на ствол автомата, высунул из воронки, слегка покачал из стороны в сторону. Ничего. Тогда он надел каску на голову и высунулся сам. Из черной щели, прорезающей основание невысокого холмика, лежащего метрах в трехстах справа от них, то и дело пульсировало красноватое пламя. Дот. Дудник прицелился и стал посылать туда короткие очереди из автомата, хотя и знал, что немецкий автомат прицельно может бить лишь на сотню метров. Но если взять с большим превышением…
Когда-то он был хорошим стрелком, и в гражданскую редкая пуля не достигала цели. С тех пор миновала четверть века, ему уже сорок шесть, в руках у него не винтовка, а «шмайсер», мушка прыгает, холмик застилает туманом. Дудник закрыл глаза, давая им отдохнуть, потом снова повел огонь.
Хрипло дыша, в воронку свалился солдат с родинкой по фамилии Мартемьянов. Бывший капитан-связист. Сам вызвался идти с Дудником. Рядом с ним упал немецкий офицер.
– Кудельникова убило, – прохрипел Мартемьянов. Разрывная в бок. Хана Кудельникову. А так хотел жену увидать. Жена у него здесь неподалеку объявилась: в эвакогоспитале служит. Не суждено.
Дудник ничего не ответил и опустился на дно воронки. Глянул на Мартемьянова своими тусклыми глазами. По лицу бывшего капитана была размазана кровь. Руки тоже в крови.
– Ранены? – спросил Дудник.
– Это не моя кровь. Это Кудельникова.
– А второй фриц?
– Убит. Наповал… Что будем делать?
– У нас с вами одна задача: выяснить обстановку, установить связь.
– Ну, по части обстановки – тут все ясно: немцы затыкают дыру и, как только заткнут, навалятся на нас со всех сторон. Красникову надо отходить.
– Насколько я знаю, у него приказ закрепиться и держаться до подхода основных сил.
– Какие силы, подполковник! Вы что, забыли, кто мы такие? Мы просто разменная монета в большой игре. Медяки! Нас уж, небось, и с довольствия сняли. То-то Леваков со своей шушерой водки попьет! Держа-аться! Вон Красников и держится. Мальчишка!
– Так что вы предлагаете?
– Пойти к Красникову и сказать, что надо отходить, пока капкан не захлопнули окончательно. Именно такова обстановка.
– Вот идите и скажите.
– А вы?
– А я пойду дальше. Если отходить, то надо знать, как это лучше сделать.
– Нет уж, подполковник, до рощи мы с вами пойдем вместе.
Дуднику почудилась в голосе бывшего капитана угроза, будто тот не доверял ему, будто считал, что Дудник или пойдет сдаваться немцам, или забьется в какую-нибудь щель.
– Вместе, так вместе, – не стал он спорить с Мартемьяновым, и велел немцу, с трудом подбирая слова: – Шнель форверст! Ферштеен? – Немец кивнул головой.
Дудник приподнялся
