жену в щеку. Неприятный, жуткий холод обжег его губы.
– Привет. Я еще посплю? – сквозь сон дружелюбно прошептала Тамара.
– Спи, – тихо сказал Сергей и прошел на кухню. Душ и махровый халат не смогли согреть его тело. Захотелось немедленно выпить коньяку. Может, старый добрый коньяк обдаст теплом душу, и, как прежде, этот дом оживет смехом детей, радостью встречи с возвратившимся с лечения отцом. Сергей медленно выпил половину бокала ароматного напитка, подождал,когда тепло начнет мягко струиться по кровеносным сосудам, заел лимоном с кожурой и тихонько, на цыпочках, вошел в комнату старшего сына. «Коля такой взрослый в свои двадцать и такой еще ребенок по восприятию мира», – подумал Сергей. Сын спал спокойно, чуть посапывая, широко раскинув свои длинные тощие руки. Вещи в комнате были, как всегда, разбросаны с вызывающей небрежностью. Неопрятность всегда раздражала Сергея в людях. Он всегда был уверен, что успех личности начинается с порядка. Этому его научили в военном училище, этому он старался следовать всю жизнь и требовал этого от подчиненных. Но в детях этого воспитать не удалось. Служба безопасности компании докладывала ему о богемной жизни сына в последние годы. Ночные клубы, девушки, покупка экзаменов и зачетов – все это вызывало протест у Сергея, но Тамара была убеждена, что виновато сегодняшнее время, а дети лишь приспосабливаются к его вызовам. Переносить же свои старомодные принципы и привычки на современную молодежь, считала она, просто пошло. Проблема воспитания детей в последнее время была причиной их частых семейных конфликтов, и Сергей со своей жесткой позицией всегда оказывался в одиночестве. Он знал, что дети обижаются на него из-за его бережливости, педантичности и за глаза зло называют жмотом. Сергей же с упорством быка продолжал навязывать им свою жизненную позицию, часто повторяя: «Кто покупает лишнее, тот в конце концов продает необходимое». Тамара, напротив, щедро распахивала двери бутиков для детей и использовала все свои силы, чтобы создать для них рай на земле. Главным чувством, движущим этой женщиной, была всепоглощающая, слепая материнская любовь. Победить эту любовь и привить такие понятия, как «прагматизм», «мотивация», «справедливость», «заслуги» было невозможно. Борьба закончилась полной капитуляцией, Сергей смиренно опустил руки и с тех пор воспринимал все происходящее с женой и детьми как данность.
Сергей вышел из спальни, прошел в гостиную и включил телевизор. Мир политики и лжи голосом диктора заструился из телевизионного эфира. «Боже! Что происходит? Я сплю? Или я умер, как сказала эта девушка в самолете?» Он почему-то неожиданно вспомнил ее глаза, и дрожь охватила его тело.
– Что ты так громко телевизор включил! Позже не мог рейс поставить, чтоб других не будить?! – раздраженно выговорила супругу Тамара, войдя в гостиную в халате, и демонстративно властно выключила телевизор.
– Прости, я на рейсовом прилетел, – спокойно, немного рассеянно произнес Сергей.
– Снова
