ватагой видения…
Всё не так – это наше незнание.
Это таинство возрождения,
Снова жизни преобладание.
Потому мое сердце влюбленное,
Что чарует весна ясноокая.
И тебя пробудит, полусонную,
Незабытую, хоть и далекую.
Чуждое искусство
Грачи в гнездовья возвратились,
И время им не в укорот.
И граем веси огласились,
Весны приветствуя приход.
И первый жаворонок взвился,
Призывный посвист выдавал.
Да вот восторг недолго длился.
(Что значит – в памяти провал.)
Никто синице не внимал.
А ей не сон кошмарный снился.
Три дня печальный писк вещал —
В ночь снег на голову свалился.
И стон сычиный слух терзал,
А утром и грачи поникли.
А снег валил, мороз крепчал.
А мы уж к вешним дням привыкли.
Зима, видать, с ума сошла!
Таким искусством отличилась!
В свои владенья возвратилась,
И возлегла картиной зла.
Апрель нахмурился
Апрель нахмурился, раскис губастый.
Тепляк подул, жди: скоро задождит.
Сережки на ольхе почти с запястье,
И, значит, поле жито уродит.
Трель соловья еще не раскатилась.
Не захмелел пернатый менестрель.
Весна надеется на божью милость,
Да не дает разнежиться апрель.
Песнь журавлиная еще далече.
Но, распахнув оконницы, мы ждем.
А, радуницу проводив, погасим свечи,
И с птицами жизнь хором воспоем.
Не усидишь!
Не усидишь,
взирая оком,
на синь
прозрачную небес,
на луг,
с позеленевшим боком,
на солнечный
слепящий блеск,
на то,
как оживился кокон
дремавшей почки
после стресса,
как прихорашивает локон
березка,
русская принцесса,
как нежно зазвенели струны
истосковавшейся весны,
(перст судьбоносного Перуна
снял летаргические сны),
как крокусы взошли на клумбе.
Цветы – приветные огни.
Ждут перелетные «колумбы»
Сигнала: что лететь вольны.
В полях весною воздух дышит.
Я трепетным огнем объят.
В саду —
заманчивый девичник.
