ваше колдовство
Мое исправит шутовство, —
Я буду выжженной, как степь иссохшейся.
И если первый у богов
Стал Прометеем средь орлов, —
Пускай и власть моя теперь раскрошится.
Когда последний мерзкий тип
В немую Вечность отлетит,
И я отделаюсь, и я отмыкаюсь.
Но вдруг возможно полагать,
Что нам с тобой, церковный тать,
Дадут раскаяться, и я… допрыгаюсь?
Жизнь – показательная функция
Жизнь – показательная функция,
Но с отрицательной динамикой.
«Вы спите все, а мне проснуться бы», —
Вопит с охрипшего динамика.
Вы в полусне живете кварцевом,
Я – над стеклянными могилами.
Но мне не лучше. Мне – остаться бы!
Терять себя, по нотам клацая…
А я в пучине, место – гиблое.
Меня в желе законсервируют,
Анабиоз – и в холодильнике
Нет хода чувствам. Импонируют
Им разногласия с ботинками —
На два размера отстающие
От темпов роста и инфляции…
Остатки личности расплющило,
А мне бы выжить, коль отпущено,
Терять себя, по нотам клацая.
Не каждый вечер концентрирует
Вокруг себя хвосты агонии,
Но смрад и ныне концертирует,
Чтоб вены вдеть в ушко игольное.
Острей катаны режут ножницы,
Чтоб кожемяка позавидовал,
Каков пергамент у заложницы —
И по рукам стекают рожицы,
Давно отжившие, безвинные.
Житьё-бытьё линейной функцией
Не может быть ни в коем случае,
Вот полицаи экзекуции
Несут с собой мечи двуручные,
За мной придут, потом помилуют,
Потом опять пошлют карателей…
17 лет по полю минному,
Грехов-то нет, а так – отмыла бы,
Как злато в ситечке старателя.
Ну разве грех – моё прошение,
Мое единственное рвение?
За что просить у вас прощения?
За то, что сырость внутривенная
Вокруг напачкала, нагадила?
Одна моя судьбина тленная,
И вам нежданно и негаданно
Придет ответ о том, что крадено,
О том, что я – военнопленная.
Лижи мои шрамы
Не чующий брака,
Плати за свои неустойки
Лижи мои шрамы
Бездомной собакой,
Что дети нашли на помойке.
Ласкайся котенком,
Пропавший в бараках,
Вину
