style="font-size:15px;"> – Луна – это выдумки похлеще, чем про людей в пробирках, – не согласился Вилле. – Так высоко в небе нечем дышать.
– Ты там был? – спросила Сенджи.
– Нет. Но я знаю! Меня учил Жан-Жак, а старина Большой Носище – доктор наук, между прочим…
– Наука не стоит на месте, – нравоучительно произнесла Сенджи. – И даже большие носы должны будут гнаться за ней и переучиваться, если захотят остаться докторами.
«За такие слова Жан-Жак вытянул бы меня розгами», – подумал Вилле. А вслух произнёс:
– Для старого Жан-Жака это будет очень большим переживанием. Он даже может облысеть на нервной почве. А, впрочем, он не доживёт… Как и мы с тобой.
– Некоторые люди живут по сто лет, – возразила Сенджи.
– А ты бы хотела так?
Сенджи поразмышляла.
– Да. Но только если можно было бы не стареть.
– А те люди будущего, про которых рассказывал тебе Хоурмен? – поинтересовался Вилле. – Они должны будут стареть или как?
– Он не уточнил, – вздохнула Сенджи. – Надо будет его расспросить. Он вообще говорит иногда очень любопытные вещи – будто рассказывает волшебные сказки. О том, как люди плавают в дирижаблях под водой или болтают друг с другом с помощью зеркал. Или как один учёный попадает в далёкое прошлое, во времена, когда не было ещё никаких стран и правителей, а были дикие племена, ведущие постоянные войны, и объединяет их, создавая первое государство, и строит города и дороги, и учит людей всему, что знает сам, и становится их королём… Хоурмену следовало бы податься в сочинители или изобретатели, но он слишком любит готовить – когда был моложе, держал ресторацию, а сейчас у него маленькая пекарня. Такие вкусные рогалики печет… И пироги. Пальцы съешь!
– Я куплю у него что-нибудь, – Вилле воодушевился. – Нам с тобой, и домой возьму.
– Друзей он угощает бесплатно. Я его друг, а ты теперь – мой, так что…
Вилле густо покраснел, надеясь, что в сумраке подземного стока этого не видно. Даже стало жарко ушам, а то ухо, что было ушибленным, и вовсе будто вспыхнуло по второму разу. Сенджи смотрела куда-то мимо него и улыбалась каменным стенам. Всё же заметила? Или нет? Час от зазубренного ножа, наставленного в глаз, до слова «друг». Сегодня и правда необыкновенный день.
– Хотя я не спросила тебя, хочешь ли ты этого. Ну, то есть быть моим другом.
– Конечно же, хочу!
– Тогда нам полагается сейчас же пожать руки.
Вилле церемонно взял её маленькую жёсткую кисть и пожал, а потом, не удержавшись, прыснул от смеха. Сенджи тоже хихикнула.
– Как какие-нибудь советники на званом ужине, – произнёс Вилле сквозь смех. – Только не хватает расшаркивания ножкой.
– Никогда не была за подобных мероприятиях, – призналась Сенджи. – Но, мне кажется, я это представляю. Вот так вот, Вилле, мы теперь друзья… Осталось уточнить только, будет ли
