грохнет вечность холостая,
То лопнут времени шары.
Под дых оглоблей пробужденья —
И водка выветрится вмиг…
До воскресения с рожденья
Не проберёшься напрямик.
Как далеко во мгле вчерашней,
С лучом от фары, быстр и чист,
Мотором тарахтит над пашней
Кристально трезвый тракторист!
Ты могла бы…
Ты могла бы остаться на море
И, не встретив, покинуть меня
В Мариуполя тесном разборе,
В мелководье морского коня.
В белой-белой соломенной шляпе
С невоспитанно красным цветком —
На колени к немёртвому папе,
По траве и песку босиком.
Ты могла бы остаться в солёном,
Загасившем волною гортань,
Ни на миг ни испугом, ни стоном,
Ни движением в грязь или дрянь…
И тебя не нашёл бы я сроду —
И вовек, не подумав искать,
Во свою бесконечную воду,
Что ни миг, погружаясь на пядь,
Кабы ангел-хранитель прохожий
Не схватил тебя за локоток
И не вытянул – Что ж это? Что же? —
Не давая уйти в водосток.
Март
Открою окно, потому что внутри уже стало
Совсем невозможно и попросту нечем дышать.
Открою – и пусть воцаряется скрежет металла
И c улицы ввалится смрадная с гиканьем рать.
Пускай раздаются направо, кругом и налево
Рычание поршней и пение лживых гудков
И в комнату рвутся, из зимнего вылетев зева,
Удар урагана и хватка морозных тисков!
Да врежет, визжа, продиктованной низом измены
Об верное сердце сломавшая зубы фреза!
Пускай расшибутся об кухни нагретые стены
Свирепые смерчи и снов ледовитых гроза!
За всем этим вихрем, за старой, как мир, круговертью
Я вижу, я чую распухшей от гриппа ноздрёй —
Весна наступает, и наново в битву со смертью
Март-месяц кидается, как безрассудный герой.
Он выпил вина сорок чарок, ни много, ни мало,
И в путь на закате выходит, и в полночь идёт,
И тигр его ждёт, притаившись на дне перевала,
И тигра он спьяну рукой безоружной убьёт.
Сибирское море
Ах, понятная даль
Академгородка!
Только юности жаль,
Да и жизнь коротка.
Отдаём и взамен
Ничего не берём.
Лаборант – супермен,
За углом – космодром.
Яшин круче Пеле,
В полной
