Тебя, тебя спрашиваю.
Двое мужчин, стоявшие сбоку, переглянувшись, обращают взоры на директора.
– Ну, ты, ты, который в галстуке. Ты кто такой?
– Вообще-то я инженер. Специалист по металлообработке. Слышал – у вас механический завод открывается или запустился?
– Да, но уже не открывается, а работает.
– Вот, хотел бы пойти на него работать.
– До этого, где работал или работаешь?
– В Калуге, на машзаводе.
– Квартира нужна?
– Да.
– Ну, что же… Трудный вопрос ты мне задал… Но подумать можно… Мастером пойдёшь?
Мужчина свёл к переносице брови и почесал кончик носа. И, то ли этот жест не понравился Родиону Александровичу, то ли нерешительность инженера, директор вдруг резко переменил разговор.
– Нет, ты мне не подходишь. У меня своих таких специалистов – хоть всех выгоняй. Иди.
Инженер покраснел, надул желваки и вышел.
– А ты кто? – спросил Родион Саныч молодого человека в серой спортивной курточке.
По наведенному пальцу и по взгляду, парень понял, что дошла очередь до него.
– Я водитель.
– Ага, водитель! Водители мне нужны. У тебя какой класс?
– Третий.
– На чём ездил?
– На легковых, на грузовых до пяти тонн.
– Ну, ничего, ты у меня и на двадцати, и на сорока тонных научишься. На КрАЗах, БЕЛАЗах ездил?
– Нет.
– Научим. Петь, плясать, играть на чём-нибудь умеешь?
– Нет.
– Квартира нужна?
– Да. У меня семья, жена и ребёнок.
– Ну, раз квартира нужна, ты у меня и петь и плясать будешь. Давай заявление. И завтра чтоб завклубу показался. Скажешь, что я прислал. Ему сейчас нужны танцоры, певцы. Умеешь петь?
Молодой человек, подходя к столу, оторопело молчал. Подал листочек. Татарков, почти не глядя, подмахнул его и сказал:
– Не дрейфь! Не так всё страшно, как может казаться. Соловей тоже без тренировки не поёт. Иди в ОКа, оформляйся.
Парень не успел ещё принять заявление, как новый вопрос повис в кабинете.
– А ты чего пришёл? Тебе чего не понятно?
За все время пребывания на приёме, Шилин дважды заметил на себе взгляд Тартаркова. И оба взгляда были как будто бы резкими. Павел Павлович несколько поостыл, и в первый ряд не высовывался.
– Ты что, не слышишь, Пашка? К тебе обращаюсь.
– Кхе, слышу, Родион Саныч, – ответил сипло Павел Павлович и подкашлял в кулак. Перед ним расступилась шеренга.
– Ну, так что там прячёшься? За пенсией? – Шилин дернул головой. – Рано ещё.
– Так уж год прошёл.
– Надо было раньше шум поднимать.
– Так я к Подгузину ходил…
– Он ходил. Ха! – нашёл
