все сделала бы, как велят. Но они же не знают меня! Ладно. Терплю дальше. Страшно. Больно. Но вот вроде все. Провожают в палату. И тут, – я заметила еще тогда, – и потом всегда так и бывало, – началась какая-то постболевая эйфория. Сквозь мелкую дрожь чувствую, словно подъем какой-то. Нервы. Радость избавления.
Но моя терпеливость меня же и подвела. В тот день была пятница, и врач мой после обеда ушел домой. А сменившая его коллега забыла вытащить из моего горла послеоперационные тампоны. Я так и лежала с ними, как мышка, пока кто-то из медперсонала не спохватился… Сейчас не помню, как все это повлияло на мое здоровье, но известно только то, что вместо положенной недели я провела в больнице целый месяц. За это время подружилась с девочкой Олей, а какая-то добрая женщина занималась с нами школьными уроками. Кто такая? Помню только, что симпатичной была…
Страхи
Многие не значительные, на наш взрослый взгляд, события в детские годы вырастали порой до трагических. Словно открывали они перед нами жуткие тайны действительности, поэтому запомнились так осязаемо, так ярко, как будто случились вчера…
…Осень. Я в первом классе. В школу хожу одна. По пыльной проезжей дороге. Никаких мостовых и тротуаров! В это время года посреди дороги – огромная лужа, и приходится по узенькому краю вдоль забора обходить ее. Транспорт – соответствующий: грузовики, велосипеды. Иногда – мотоциклы. В основном с коляской – деловые. Случались и подводы. Да-да! Лошадь с телегой – тоже обычное было дело.
И вот однажды я, ребенок, неожиданно стала свидетелем ДТП. Вижу, как в замедленной съемке: в велосипед врезается грузовик. О, ужас! На дороге лежат двое: взрослый мужчина и мальчик (видимо, его сын). Ни крови, ни крика, – ничего, кроме крестообразно распростертого на земле тела и комочком – рядом – другого… И только дорога, я и они…
Больше я ничего из того случая не запомнила. Только удар – и руки крестом на земле. Удар – и руки…
Дома ничего не рассказала. Так будет и потом: ужасы бытия всегда хранила при себе, в тайне.
Другое потрясение. Тоже по дороге в школу. Глухой забор какого-то предприятия. Жухлая трава. А под ним!.. О, Боже! Мертвый котенок. Белый с серым. Собираясь на следующий день в школу, только об этом котенке и думала.
Лежит! Опять мимо прошла… И через день – то же… И потом. Со временем маленькое тельце его стало, как трава, как тень, как абрис. Я наблюдала исчезновение.
Куда все уходит? Во что превращается живое? О собственном уходе тогда еще не помышлялось. И о мамином-папином – тоже. Казалось: мы-то будем жить вечно! Мама, помню, не однажды говорила: «Мне не верится, что я умру!..». И вот теперь уже и мамы нет с нами… И не только ее.
Возможно, что такая вера в неумирание – следствие обещанной нам жизни вечной. Жизни в духе. А тело исчезнет, как тот котенок.
Но так нестерпимо порой хочется услышать родные
