обществе прокладывают себе путь болью и подвергаются гонениям. Вы же – человек будущего. На вас и вам подобных зиждется надежда человечества. И все лишь потому, что вы готовы слушать, смотреть и рассуждать, а не лезете в ужасе под лавку при одной мысли, что облака не спрядены из овечьей шерсти. А теперь скажите, какие слова или факты показались вам неясными?
…За окнами сгустилась ночь. А пожилой врач и юный военный так и сидели за давно убранным столом, на котором виднелись лишь бесчисленные листы и чернильница. Свечи оплывали в шандалах, где-то далеко слышался плеск весел, голоса фонарщиков и уханье одинокой совы. А они все говорили и говорили.
Давно была забыта неловкость, они спорили, подчас перебивая друг друга, Бениньо хватался за перо и что-то рисовал, пояснял, размахивая руками, сыпал терминами и пенял Годелоту на незнание латыни, которое «пристало разве что деревенщине», забывая, что девяносто девять коренных венецианцев из сотни знали сей древний язык не лучше мальчишки-провинциала.
Они опомнились только к полуночи, когда Бениньо пришлось кликнуть лакея и потребовать еще свечей. Непринужденность была вспугнута, и Годелот снова ощутил себя не в своей тарелке. Однако время смущенного бормотания тоже осталось позади. Глядя, как врач зажигает свечи, шотландец проговорил:
– Господин доктор, позвольте спросить. Почему вы возитесь со мной? Почему оказываете мне эту честь, хотя я ничем не заслужил ее?
Бениньо спокойно поправил последнюю свечу и сел:
– Ну, это проще простого, Годелот. Я вас использую.
Услышав этот странный ответ, шотландец невольно моргнул:
– О… ну, это, по крайней мере, честно…
Врач же расхохотался:
– Друг мой, вы, как многие порядочные люди, отчего-то боитесь самых обычных слов. А меж тем все люди используют друг друга, и это правильно, дело лишь за способом и целью.
Видите ли, Годелот, я уже немолод. Семьи я не нажил, а единственного друга потерял много… очень много лет назад. Но с годами я узнал важную вещь: судьбе не по нраву стяжатели, и однажды она устает лить воду в бездонный колодец.
Я всю жизнь копил знания, не заботясь о том, чтоб с кем-то их разделить. Преподавать медицину мне казалось скучным, по натуре я более ученый, нежели наставник.
И лишь в последнее время я ощутил, что делаю что-то не так. В сущности, все мои знания и умения так и не принесли истинных плодов. Быть может, именно за это меня карает судьба, не позволяя мне открыть путь излечения ее сиятельства.
И тут, будто в ответ на мои раздумья, появляетесь вы. Юный, пытливый, распахнутый для свежего ветра. И потому я использую вас, Годелот. Вы – мой шанс извиниться перед судьбой. И я не стану скрывать, я толкаю вас на нелегкий путь. Ведь книга, которую мы сегодня обсуждали, запрещена законом и успела принести своему автору немало тревог. А потому будьте
