однозначно связан с боксом. Что, однако, он и без того пытался замещать подпольными боями.
Мотоцикл Михи гнал вперёд, по знакомым районам, через мост, под которым неслась без устали холодная река. Мимо двухэтажек, сгоревших домов, которых никто не думал сносить, расписанных на все лады стен, где и он оставлял свои «автографы». Улицы этого провинциального городка воспитали и закалили Мишу.
И первые уроки, счастливые и неудачные моменты он получил здесь. Первая любовь с одноклассницей – единственный раз, когда Миха выбирал сверстницу. Точнее, она сама предпочла Мишку, он был довольно зажатым с девочками, но смазливым и тем ещё заводилой. Частым участником школьных разборок, кажущихся серьёзным испытанием мужества, закалки. А на деле – детская возня на школьном дворе, где из повреждений максимум можно было получить синяк под глазом. Синяки были в почёте среди пацанов. Сломанные рёбра, трижды вправленный нос, не раз выбитая челюсть, стёртые в кровь кулаки – всё это было с ним гораздо позднее, в Большом мире.
Поэтому Мишке нравилось приезжать сюда, несмотря на тяжкие мысли о родителях, которых у него не было, всё же оставались друзья. Юрка. Целая россыпь воспоминаний. Невозможно было просто уехать, поступить в театралку, обзавестись приятелями и вычеркнуть детство. Нет, Миша ценил то, что приобрёл в своём захудалом городке.
Юрка жил почти у самого выезда из города, его дом стал первой остановкой Миши. Он припарковался у подъезда единственной в городе девятиэтажки, заглушил мотор, привлёкший внимание соседей, выглянувших с балконов, и с радостным предчувствием от встречи направился к другу.
Доехав на лифте до пятого этажа, Мишка позвонил в нужную дверь. Ему почти сразу открыли, и Юрка был заключён в объятия прежде, чем что-либо сказал.
– Здоров, дружище! – прокричал ему в ухо Миша.
Все детали квартиры ещё с прихожей говорили об идеальном порядке как в жилище, так и в головах хозяев. Аккуратно прибитые полочки с крючками под одежду, столь же педантично развешанную, цветок в большом горшке на полу – у каждой вещи было своё место. Что совершенно противоположно Мишке, нарушающему любой установленный порядок.
– Привет, Мишаня.
Юра был старше, но уступал в росте и в комплекции. И, в отличие от Миши, которого в бокс и привёл, сам забросил спорт ещё до поступления в вуз. Теперь Юрка имел худощавое телосложение, отрастил усы и бородку, носил джинсы и рубашку, как столичный интеллигент, тогда как Мишка, только что прибывший оттуда, смотрелся на его фоне практически бомжом. В рваных штанах, потрёпанной утеплённой кожаной куртке, тяжёлых армейских ботинках.
– Ну ты и вырядился, – присвистнул Миша. – У вас юбилей бабушки или тип того? – посмеялся он.
Юра улыбался скромно. Совсем иначе, нежели раньше. И не торопился пускать друга дальше порога. Хотя Мишка и сам уже почти обошёл его,
