в джипе стоял гориллоподобный низколобый гигант с вывернутыми алыми губами и плоским широким носом, в белой водолазке, перечёркнутой патронными лентами. Пулемёт, который он держал стволом вверх и прикладом в плечо, казался в лапе негра детской китайской игрушкой. На груди, запачкав белое кровью, висела связка каких-то предметов – Уилф не сразу сообразил, что это человеческие уши.
За толпой двигались – так же медленно – три армейских грузовика. Джип проехал к стене какого-то магазинчика и остановился, развернувшись. Негры образовали кольцо посреди улицы – плотное и широкое. В него въехали все грузовики. Борт одного откинулся изнутри – и под воющий смех и вопли из него кто-то невидимый стал выбрасывать, нет – выгребать…
Уилф вцепился зубами в пальцы.
Это были головы. Много-много голов белых. Женские, мужские, детские головы – они тяжело падали (бесшумно в рёве толпы) и катились в стороны. Тем временем у двух других грузовиков тоже откинулись борта – и оттуда начали выбрасывать живых детей.
Тут не было никого старше восьми-десяти лет. Полураздетые или совсем раздетые, они вылетали наружу – некоторые (в основном девочки, но и несколько мальчишек – у всех у них были окровавлены ноги) не могли подняться; другие наоборот – вскакивали и пытались проскочить в толпу, но их отбрасывали с руганью и смехом; третьи жались друг к другу. Почти все кричали – в основном бессмысленно и жутко, но тут и там прорезались тонкие истошные голоса, звавшие маму. Уилф видел, как один из негров, подобрав женскую голову, вытащил в сторону какого-то мальчика и стал тыкать ему в лицо раздвинутыми в оскале губами головы. Мальчишка даже не кричал, а потом перестал и уворачиваться – в свете факелов его голова блеснула мгновенно покрывшим её серебром, он мешком повис в руках негра. «Господи, – подумал Уилф, – господи святый, пусть это будет разрыв сердца…»
Негр бросил голову, схватил мальчишку за ноги и, раскрутив, как молот для броска, метнул его в стену дома.
То, что началось потом, Уилф просто не мог воспринять. Выскакивавшие из толпы негры точно так же хватали детей за ноги и швыряли их вдоль по улице. Тут же с гоготом замеряли дальность броска шагами, спорили и, кажется, заключали пари. Десятка два развлекались иначе – оттащили в сторону шестерых девочек и принялись насиловать их прямо на глазах у остальной стаи – той её части, что не была увлечена соревнованием. Около первого грузовика четверых мальчишек постарше, тыча им в спины и ягодицы факелами, заставили драться друг с другом голыми руками – видимо, насмерть, туда Уилф совсем не мог смотреть.
Потом он увидел подростка-негра. Своего ровесника. Сидя на подножке грузовика, он увлечённо перебирал мобильники. Много, десятки мобильников, которые вывалил к ногам из какого-то ящика. Некоторые отбрасывал, другие… Уилф не верил глазам. Негритёнок нанизывал их на шнурок и вешал на шею, как ожерелье. По временам
