и не задавать глупых вопросов. Тебя выпороть?
Приподняв голову, Унисса посмотрела на Эльгу.
– Нет, мастер, – сказала девочка.
– Молодец. Все ответы – в твоей голове. Думай, – сказала мастер и отвернулась к противоположной стене.
Эльга хотела спросить, когда будет обед и можно ли ей выходить из комнаты, но, прислушавшись к ровному дыханию Униссы, решила повременить.
Взяв шило, она навертела в полотне дырок, затем продела в них черную перекрученную жилу.
Ей вдруг стало грустно. Сак слабо пах чарником, и Эльге вспомнился чердак, на котором мать сушила чеснок.
Не верю, подумала она, что мастерство высосет из меня все силы. Отучусь, стану мастером и обязательно вернусь домой.
Она пообещала себе, что так и будет.
Лицо матери на мгновение возникло перед внутренним взором, но быстро пропало, теряя черты, дернуло, царапнуло по сердцу.
Эльга закусила губу.
Это, конечно, с ума сойти – все время работать с листьями. Жить с листьями, спать с листьями. Даже, наверное, разговаривать с листьями. Как вам спалось, осиновый? Дуб, хватит уже липнуть к липе! Есть ли свежие новости, тысячелетник?
Эльга покопалась в кармашках платья и опустила в сак свои первые листья – сливовый, улетевший от Униссы, и коричневый, с фиолетовыми прожилками, подобранный во дворе.
Ну вот, с новосельем, жильцы.
Затем она распорола участок у горловины и пришила к изнанке конец лямки из тонкой, шершавой кожи. Измерив нужную длину, чтобы сак не болтался в ногах, но и не натирал в подмышке, Эльга еще дважды прошлась иглой, соединяя нитью второй конец лямки и плотный нижний угол. Получилось неказисто, но надежно, крепко.
И что теперь?
Унисса не шевелилась и дышала едва слышно. За ограду выкатили экипаж кафаликса и под его присмотром грузили сундуки и тюки с одеждой. Один из слуг, оглаживая, подводил к экипажу кобылу вороной масти.
Кожу там, где мастер оттиснула печать, чуть-чуть пощипывало.
Эльга осторожно притронулась к ней, поводила пальцем, ощущая выпуклость зеленого зубчатого листа. Слух наполнился шелестом.
Интересно, подумала Эльга, сколько времени нужно, чтобы стать грандалем? Или надо сделать что-то, чтобы все ахнули? Но какое-такое всемогущество может составиться из летних, весенних, осенних листьев?
Ага, все ответы в моей голове… Что-то вот ни одного не видно. Может, мастер Унисса и сама не знает ответов?
Эльгу незаметно сморил сон, и она, прижимая сак к животу, обнаружила, что он, вспухая, становится все больше и больше, раздается в стороны и вверх и вот уже занимает собой всю комнату, принимаясь опасно трещать, а внутри него сердито шепчутся листья: «Эта девочка никуда не годится, она нас не чувствует, она не знает, где уместен папоротник и что обозначает ясень. Она вообще дурочка. Какой кошмар, не находите?»
Эльга хотела сказать
