Эльга, забираясь на стол.
Ажурная резьба, украшающая пространство под крышей, вдруг распустила колечки над самой макушкой.
– Не высоко?
– Нет, мастер Мару.
Панно пахло свежим деревом.
– Сильно не торопись, – сказала Унисса. – Работа тяжелая.
– Хорошо.
Воск темно-желтой кляксой шлепнулся под самую верхнюю планку.
– Тряпкой! – скомандовала мастер Мару, когда Эльга ладонью принялась спешно останавливать его стремление потечь вниз.
– Ай! Сейчас.
Оказалось, что вощить панно еще труднее, чем командовать листьями. Правая рука устала уже через пять минут. Эльга поработала левой, потом сразу двумя, а потом опять правой, которая начала ныть и отваливаться.
Совсем ей, видимо, не хотелось в грандали!
Зато навощенные плитки приобретали мягкое, теплое сияние, и структура дерева проступала выпукло и ярко.
Отступив, Эльга оценила сделанное и пришла к выводу, что в скорости, наверное, уступает даже улитке, объедающей капустный лист. Уж больно мал оказался пройденный участок. А еще воск в чашке затвердел, и никак не хотел поддаваться под пальцами.
Да и пальцы еще…
Эльга едва не заплакала, сползла со стола, скрючилась на лавке, сжимая восковую колбаску в кулаке. Давай же!
Она так пристально смотрела на руку, что не заметила подошедшую Униссу.
– Ну что? – мастер Мару окинула взглядом панно. – Устала?
Эльга не ответила.
– Ясно, – сказала Унисса. – Положи уже воск.
Девочка шмыгнула носом.
Женщина сняла с крюка лампу со свечой, подожгла фитилек от с готовностью вспыхнувшего листа и повесила ее над столом.
В беседке сделалось оранжево и уютно, и сразу стало заметно, что снаружи уже темно, зыбко, сиренево, солнце ушло.
– Не расклеивайся, – Унисса подсела к ученице и приобняла ее. – Знаешь, сколько впереди еще будет неудач?
– Много? – спросила Эльга.
Мастер улыбнулась.
– Понимаешь, каждая неудача, если у тебя правильный настрой, приближает тебя к задуманному. Потому что неудача говорит тебе: что-то ты делаешь не так. Не вовремя. Без должной подготовки. Соображай! – говорит она. Задумайся надо мной. Я же не какая-то там… Еще чуть-чуть, и все получится. Знаешь, как я зову свои неудачи?
– Как?
– Первыми помощницами.
– А что, есть и вторые помощницы?
С раскрытой ладони девочки Унисса взяла за сплюснутый хвостик восковую колбаску и положила ее в кружку на столе.
– Вторая помощница одна. Она называется терпение. Но ее страшно трудно воспитать, скажу я тебе. Так, давай напоследок немного поработаем и пойдем спать?
– Да, мастер Мару.
Они перетащили внутрь беседки еще восемь мешков, распределив их по названиям местечек.
