ходили, в конце концов.
– Есть грибы? – подумав, пожевал губами дед.
– Есть.
– Какие?
– Какие? – теперь задумался я, что соврать настырному старикану. – Всякие…
– Сырогрызки!!! – отчаянно выкрикнул решивший прийти мне на помощь Пашка.
– Чего это он? – попятился Бутуй, едва не наступив на Каштанку.
Каштанка злобно зарычала, но предпочла убраться из-под ног.
– Сыроежки, в общем, – перевел я. – Он слова у нас путает.
– Ну, тады ладно, – Бутуй аккуратно засунул окурок в карман потрепанного пиджака и потянулся. – Тады оно того, свойственно. От же ж йоксель-моксельники, – крякнул дед.
– Мы пойдем? – спросил я.
– Идите, – шустрый старикан прикурил следующую самокрутку, – коли от старших ума набраться не интересно, то ступайте.
– Нам интересно, – дипломатично сказал я, – просто дел дома много, а то бы послушали.
– Не смею задерживать, – дед изобразил щелчок каблуками, что в валенках смотрелось угнетающе, и, напевая «На сопках Манчжурии», пошел по своим делам.
Каштанка угрожающе посмотрела на Пашку и, выпятив челюсть, гордо прошествовала мимо. Мы кинулись в сад, чтобы еще кого-нибудь не вынесла нелегкая.
– Заподозрил он нас, – скулил Пашка, – всем расскажет.
– Кому он расскажет?
– Всем!
– Про что?
– Про все!
– Не выдумывай ты, – дошли до дома. – Ничего он не понял, подумал, что ты дурачок.
– А-а-а, тогда ладно, – успокоился брат и водрузил трофейные горшки на подставку для обуви, стоявшую на крыльце. – Папке покажу.
Я отнес жерди в сарай.
Вечером папаша явился с работы слегка подвыпивши.
– Как дела, архаровцы?
– Я горшки добыл, – похвалился Пашка.
– Ночные? Из детского сада?
– Нет, с забора.
– Покажи.
Пашка приволок трофеи и гордо продемонстрировал.
– Мародерствуешь, – отец досадливо закурил «Приму», – и тащишь домой дрянь всякую. Горшки треснутые, ни на что путное не годны.
– Мы гнезда в них сделаем, – скромно потупился Пашка, – для куриц…
– Гнезда? – отец ожесточенно, будто коросту, почесал лысину, а потом постучал пальцем по горшку. – Из этого? – постучал пальцем Пашке по лбу. – А ты не такой дурак, как маменька твоя, весь в меня. Ты чем порадуешь? – пожелтевший от никотина палец уткнулся в меня.
– Мы брусков принесли, жердей, тесин.
– Где взяли?
– Со склада, что возле сада.
– Молодцы, догадались, так держать! Никто вас не видел?
– Нет, – переглянувшись, в один голос сказали мы.
