разглагольствовал отец. – Да, глисты вам не клесты, вот. Теперь жерди колотите. Не так. Поперек засаживайте. Левее! Ниже! Прибивай, – снова хлебнул водки. – У меня глаз-алмаз, я малейшую неровность вижу. Учитесь, пока я жив.
– Где эти падлы? – раздался от входа голос матери.
Пашка затравленно оглянулся и пугливо вжался в угол.
– Сейчас поубиваю! – мать подошла и заглянула в закуток. – Вы что творите, уроды?
– А что мы? – угрюмо спросил я, понимая, что отсюда не сбежишь.
– Вы какого рожна по грибы таскались?! – кипятилась мать. – Вам кто разрешил в лес ходить?
– Не ходили мы по грибы…
– Еще и врешь, скотина! – мать схватила молоток и двинулась ко мне. – Матери, которая тебя обстирывает и кормит, врешь???
– Да не ходили мы! – закричал я. – Это специально Бутую сказали!
– Вас Бутуй на складе видел? – встревожился отец.
– Нет, не на складе, а на перекрестке, что напротив Пищуков.
– Чего вас туда черт понес? – не поняла мать.
– Жерди добывали.
– Откуда там жерди?
– У Максиманихи из плетня вытащили, – сжавшись в ожидании побоев, признался я.
– Так этой склочне и надо, – сказала мать, опустив молоток. – Будет знать, как трепаться, а то язык, что твое помело.
– Мне вы сказали, что вас никто не видел, – воспользовался паузой отец. – Обмануть батьку родного пытались? За что? – жалобно всхлипнул. – За что?
– Уже набрался, – брезгливо посмотрела на него мать. – Курятники нам делать некогда, нам рюмка важнее.
– Ты, Валь, прямо как крепколобая! Ничем тебя не прошибешь! Умолкни, женщина! Ты совсем без царя в голове. Я делаю самую трудную часть работы – разумно руковожу процессом. Гвозди забивать любой дебил, вроде нашего Владика, может, а руководить это не просто молотком махать. Тут нужен талант, опыт, образование и особые знания, – покачнулся.
– Много ты в таком состоянии наруководишь? Иди лучше спать, жертва зеленого змия, – она потянула его за рукав, но не тут то было.
– Уйди, женщина! – папаша вырвал рукав. – Директор, как капитан корабля, покидает свой пост последним! Сама иди! У нас тут дело. Врагу не сдается наш гордый «Варяг», – заголосил он.
Корова тревожно замычала, услышав пение.
– И черт с вами! – мать развернулась и пошла прочь. – Но если насест не сделаете, падлы купоросные, то домой лучше не заявляйтесь! Потравлю! Раскособочу!
До двух часов ночи делали насест под тусклым светом лампочки.
– Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, – вполголоса напевал отец, – когда тревожит геморрой, ля-ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля-ля-ля. Отличная штука, – наконец зевнул. – Паш, поболтайся на нем, проверим.
– Боюсь, – отказался брат.
– Влад, тогда пробуй ты.
Я ухватился за доски, поджал ноги… С грохотом приземлился на пол.
