и плакатов болельщиков с надписью «Вперед, Пираты!». От парализующих мозг занятий, которые заставляют меня чувствовать себя только глупее. Мне просто нужно перетерпеть, пока я не смогу выбраться отсюда, как и моя мама. Если бы я только знала, в каком направлении мне двигаться. Если бы я только могла быть уверена, что никогда не вернусь.
Я открываю тяжелую дверь и слышу звук смыва в одной из кабинок. Я выдавливаю мыло на ладони и начинаю тереть руки под теплой водой, стирая большими пальцами сердечки и звезды.
Открывается дверь кабинки. Я смотрю через плечо и вижу, как Кира Дэниелс подходит к раковине. Мы были друзьями в четвертом и пятом классах, еще до того странного времени, когда черные и белые дети и дети, которые говорили друг с другом на испанском, начали сидеть за разными столами в столовой. Мы менялись книгами «Дневник Слабака», а однажды даже пытались написать свою собственную. Я придумывала историю, а Кира рисовала иллюстрации. Теперь она сидит за столом с другими чернокожими девочками, а я сижу за столом со своими друзьями. Иногда мы киваем друг другу в коридоре.
– Привет, – говорит она.
– Привет, – отвечаю я.
И тогда я вижу их. Звезды и сердечки. Жирные яркие сердца и звезды, нарисованные маркером на ее запястьях. Я вижу, что она даже нарисовала маленькие планеты. Кира всегда была хорошим художником.
Они словно говорят: «Посмотри на меня». А мои просто шепчут: «Я здесь». Но она все равно их замечает.
– Ты читала ту брошюру? – спрашивает она.
Зин – не брошюра! Ну да ладно.
– Читала, – отвечаю я. Выключаю воду и тянусь к бумажному полотенцу, чтобы вытереть руки.
– Кто это сделал? – спрашивает она, поднимая бровь. Она аккуратно моет руки, пытаясь не размазать рисунки.
– Без понятия. – Я наклоняюсь, будто бы почесать колено, и надеюсь, что так она не увидит ложь на моем лице. Я чувствую, как мои щеки краснеют.
– Мне она понравилась, – говорит Кира. – Там были написаны правильные вещи. Все здесь тупо. Хотя мой парень – футболист, но все равно. Все тупо. – Кира говорит чуть тише: – Ты знала, что они ходят есть в «Джордано» бесплатно каждую субботу? И выбирают там, что хотят?
«Джордано» – самый вкусный ресторан во всем Ист Рокпорте, и это мое любимое место, где я заказываю пиццу, если мама говорит, что у нас есть лишние деньги в бюджете.
– Футболисты? – спрашиваю я, мой голос такой же тихий, как и у Киры. – Кто-то же наверняка платит за них. Счет должен обходиться в несколько сотен долларов каждую неделю.
– Не знаю, кто за них платит, – отвечает Кира. – Но я готова побиться об заклад, что это папочка Митчелла. Я точно знаю, что женская футбольная команда не видела новой формы со времен, когда моя мама ходила в эту школу. И я не преувеличиваю.
– Черт.
– Именно так, – говорит мне Кира. Она аккуратно вытирает руки, и мы просто стоим. Немного неуютно. Возможно, мы так много не разговаривали с пятого класса.
– Интересно,
