попытался ускользнуть от его «попечительства» Порвалось то, что было в качестве верхней одежды, но убежать ему не удалось, он, швырнул Ваню об пол, прямо лицом, обеими руками достал до шеи Александра, пытаясь придушить, оттащил к себе, затем, будто и не было ничего, почему-то отчаявшись также молниеносно, сменил поведения, стал тащить обоих, но уже отпустив – подбадривая ногами под зад, словно обуздывая лошадей, но те не сдавались, все время стараясь оторваться и сбежать.
Глаза его налились кровью, словно говоря – «зря, очень зря». Ваня достал нож. Ведь, как поговаривали здесь, его отчим, будучи пьяным, при нем – еще совсем мальчике, зарезал его мать кухонным ножом, что оставило глубокую борозду в памяти этого человека. Но кто знал, кто знал, что такой серьезный дядька мог изменить свои истинные помыслы, которые не были таким страшными на самом деле, в дикую ярость, с напряжением, усугубляемым дурным влиянием текущей фазы луны.
Он долго искал подходящее место, где намеревался упрятать мальчишек. На протяжении всего времени предпринимались даже попытки укусить за руку, но этот огненный Прометей даже не обращал внимание на такого рода деятельность в его отношении. Ничего не могло остановить его настойчивое желание. Нет, гальюны – отхожие места, не подходят. В ахтерпик – не попасть.
В разочаровании, куда же деть жертв своей ярости? Он плохо разбирается в судне – имея лишь базовые представления, уровня опытного пассажира. Надоели ему ребята – и он со спокойствием мясника отрубил обоих ударом по голове. Кажется, что не убил, так как мог. Дыхание наблюдалось, ребята находились в бессознательном положении. Истукан тянул их прямо по полу и ступенькам.
Лица и тела были в множестве ссадин, у Вани – после удара лицом об половую поверхность, началось небольшое носовое кровотечение. Гигант бродил возле камелька – поднявшись на время в машинный блок, блуждая вокруг машинной шахты и множества кладовых, но все они были основательно закрыты. Все не то, все не то – подумал сторож, которого мило, словного маленькое дитя, звали все без разбору, Стѐпой.
И вновь спустился на уровень ниже – и продолжая тащить тела, спустя минут десять, нашел крайнее кормовое хранилище, расположенном рядом с малым грузовым отделением – корабль был модифицирован и некоторые его составляющие отличались от первоначальных.
Он обнаружил вход в помещение – оно было крайне малым, без доступа к солнечному свету, окруженное какими-то небольшими кладовыми со всех сторон. Мощнейшая деревянная дверь, оббитая толстенным слоем стали с внешней стороны, а с внутренней – какимто поглощающим материалом черного цвета, стопками книг, заваленных до дверей в высоту в несколько в пару футов-саженей. Свертки карт и множество – больше десяти, запиленных компасов, разбросанных крайне небрежным образом, возможно, от морской качки. Здесь было очень и очень много пыли.
