мы вне очереди, – ехидно хохотнул виконт, в очередной раз козыряя статусом, – но эти люди достойны того, чтобы в числе первых выразить вам своё восхищение, любезнейший Кристофер. Прошу, знакомьтесь: это известный на всю Англию, да и далеко за её пределами, чего уж лукавить… скульптор мистер Гарольд Джеймс Уокер со своей очаровательной супругой Грейс. А это, дорогие господа и милая леди, наш обожаемый, но практически неуловимый скрипач-виртуоз мистер Кристофер Рой Тёрнер. Ну, а меня вы все знаете…
Последнюю шутку виконта никто не оценил. Словно завороженный, я смотрел, как великолепные губы изогнулись в искренней улыбке и как спустя секунду коснулись обтянутой перчаткой руки моей супруги. И как сразу же после этого серые, льдисто-серые глаза скользнули и по моему лицу.
– Это честь для меня, – мягко произнёс Кристофер, глядя то на Грейс, то снова на меня, – что такие уважаемые люди разделили этот вечер со мной и моей скрипкой. Очень рад знакомству.
И пожал мне руку. Так неожиданно, но так естественно, что у меня снова перехватило дыхание. Представляю, как это смотрелось со стороны… Я стоял прямо перед ним и глупо хлопал глазами, словно какая-то барышня. Господи, какой позор!
– Мы с Гарольдом просто в восхищении, мистер Тёрнер! Это было нечто невообразимое, правда, дорогой?
Продолжая нелепо и совершенно неуместно пялиться, я не без труда кивнул, отчего мистер Тёрнер как-то странно прищурился.
– Мы с супругом часто посещаем концерты и подобные мероприятия, но, поверьте, таких эмоций у нас не вызывало ни одно представление, – Грейс снова пришла мне на помощь.
– В таком случае, это высшая из возможных похвал, миссис Уокер. От всей души благодарю вас и вашего супруга. И, если позволите, тоже выражу своё восхищение. – На мою приподнятую в недоумении бровь он лишь усмехнулся. – Ваши работы, мистер Уокер. Я видел ваши работы в музеях Рима и Парижа, а также в нескольких частных коллекциях. И, не кривя душою, смею признать, что они гениальны.
– О, чего только стоит мой портрет, правда, Кристофер? – в беседу снова нагло вклинился виконт Монтини. – Какие краски, какие линии… наш Гарольд покорит весь мир!
– Вне всякого сомнения, – поддержал его мистер Тёрнер, добродушно улыбаясь, и я снова почувствовал, как потеют ладони.
Он меня знает. Знает! Он видел мои работы, наслышан о моих успехах и теперь лично знаком со мною, а это значит, что мои шансы гораздо возросли. Осталось лишь прекратить молчать как полный кретин и договориться, наконец, о совместной работе.
– Прошу меня простить, дорогие мистер и миссис Уокер, виконт, друзья… Вынужден откланяться. Это был великолепный вечер, и я безумно рад новому приятному знакомству, но мне, к сожалению, пора.
Он скривился так, словно слова причиняли боль. Хотя на деле всё обстояло ровно наоборот: больно делалось мне. Я снова упустил свой шанс. Не успел. Не сумел заставить себя открыть рот, и теперь он спешно целует руку моей
