содержимого мусорного ведра, освещённого неотменимыми лучами предстоящей тьмы, вопрошённого её гулкими вопросами… Только вот после «Мальте» – как хочется жить, как крепнет сердце, какая надежда.
Как по-разному свет Христов преломляется в толще человеческого стекла, наспех и толсто напластованного, с песком отлитого!… о РАЗНОМ христианстве мы имеем право сказать… (а справа и слева – гундосые, ясные в своей бритой трезвости, в одномерном гуманизме, в жалеющем ласкосердстве, голоса: и РАЗНЫХ ХРИСТОВ знают люди… так предлагается расшатанному, как зуб, сознанию одно из самых страшных бесовских искушений современности, бедненькому нашему, ясни его в небо звёзды, сознанию, забывшему связь с умом, утратившему то, что знали и досократики, и акушер Сократ, и блистающее вежество и весёлость Платона-Аристотеля, и аскеза Стои, уважаемая нами как наполнитель культуры, но презираемая как чрезмерность, и даже Плотин с Ямвлихом: позу вежества и веры, склонение ума перед Первоисточником, безапеляционный примат добра и смысла перед всяким дискурсом…)
– Ох, батюшка, что-то веселюсь весь день!… Это наверно грешно?
– Да нет, думаю, не грешно. Грешно – это когда среди веселья, бывает, вдруг получишь по носу от жизни – и сразу так сильно впадёшь в обиду, обескураженность, маловерие, уныние, а главное – теряешь благодарность Богу, словно этот удар по носу куда фундаментальнее и главнее, чем веселье…
Вот это мне так понятно и близко – «всякое житейское отложим попечение»…
(И, к слову, мне так страшно бывает, когда Церковь и служба становится для меня – житейским попечением, а не «взять в руки целый мир, как яблоко простое»…).
«рог спасения».
в алтаре стоит аналойчик литого софринского производства; внизу у него – отростки, чтоб вешать кадило; держусь за них.
Здесь у нас, в Сергиевом Посаде, на 9м этаже – балкон.
Не балкон, а лоджия – метров шесть длиной…
Не застеклена (дорого).
Зато летом хорошо, или вот в такие дни, как сегодня…
Прямо перед глазами, как в раме, всю ночь – Большая Медведица.
И – особая тонкая грусть – далёкий самолёт, время от времени медленно мигает, подаёт сигналы нам, которые внизу: «Вы живы? мы – живы… мы летим».
Отцы наши
А сам скрылся в мелочах.
Сиречь в ветках комментариев, в разновидных срачах и холиварах…
Думаю вот о чём: ум, рацио – чего часть, тела или души?
Если тела – то и сгниет, и ляд бы с ним, с тленным-то.
А если души – то почему душа часто бывает безмозглая?
Во сне, например.
Прямо всё её во сне «впечатляет»; всякая дребедень – как откровение; а проснёшься – тьфу, да и всё.
Где во сне – рацио? Где ум?…
Ещё
