помощи диких звуков и иными откровенно противными методами; где певцы и певички, не имея ни слуха, ни какого бы то ни было опыта, берутся нараспев рассказывать мне о жизни – я не желаю иметь никакого отношения.
Поймите же вы наконец: то, что вы называете рэпом, должно носить иное название у нас в стране.
Ребята, к сожалению или к счастью для вас, вам никогда не стать ниггерами из Бронкса; вам, вскормленным сметанкой и метелями, и узнающим мир через школьную программу с Вальтером Скоттом, Есениным и Булгаковым.
Взгляните на себя: Вы гораздо достойнее и умнее тех, кого вы так почитаете в их искусстве «делать грязь».
Нам все это незачем.
Нет, вы можете и дальше продолжать чернить эти три несчастные буквы, и дальше писать своё дерьмо и ходить его записывать, – я не хочу, чтоб меня как-то приписывали к этому вертепу.
Поэт, писатель, певица, рассказчик, хроник, – да как угодно, лишь бы не рэпер.
– почему именно рэп? – задаёт мне кто-то вопрос, от которого я мгновенно начинаю закипать.
Рэп? То, что я всю свою жизнь пишу, сколько себя помню, – очерки, заметки, стихи, эссе, рассказы, то, что я могу ритмично прочесть написанное мной ранее под бит- вообще никак не делает меня рэпером. Я лишь любопытствую, пробую, ищу- это все свойства живого ума, а не склонности к вашему рэпу.
Если бы у нас не было рэпа, говорю я, я бы нашла другой способ рассказать о своих мыслях обществу. Я в принципе, так и делаю, и до недавнего времени я успешно двигалась в этом направлении и меня ничуть не волновало то, чем занимаются остальные.
Но тьма наступает: я слышу все чаще восторг от различных фараонов, каспийских грузов, ригосов и тд
И мне страшно
От того, во что превращается тот собирательный образ русского молодого человека, который я себе всегда рисовала.
Там же нет ничего.
Ритм? Да он же сам себе не верит, его бодрит этот бит: сегодня, завтра
После он начинает ощущать что что-то не так, и ищет новые биты и заполняет их пустой болтовней
Но дело не в бите, а в нем самом.
Мне так бесконечно жаль, что публика готова все это есть, и кидаться на модников и самых продвинутых в мире рэпа, которые сами себя таковыми провозгласили.
Я не могу не вспоминать легенду о» музыке гибели», который Кнехту рассказывал его учитель у Германа Гессе в его блистательной «игре в бисер».
Отбери у вас этот бит, и не останется ни-Че-го.
Свиту из перекрытых парней и девчонок, что заносчивы на вечеринках а по ночам в комнате режут вены; ваши модные кеды и стикеры, и от вас останется ПШИК
А назавтра на ваше место встанут другие, это беспощадный конвейер, где один потерявший убедительность больной ищущий славы неврастеник сменяется другим, и так до тех пор, пока все, кто их слушает, не станут такими.
Я не хочу быть среди всего этого дерьма.
