ещё условий. Проблема была лишь в том, что иногда их положение могло оказаться слишком влиятельным, чтобы каждый встречный имел право исполнить их желание. Таков был Говард.
Видимо, задавшись целью превратить мою жизнь в ад, он не переставал по нескольку раз в день напоминать Брайану, что я дезертир и валлиец.
– И всё же, я настаиваю, что мистер Шайн должен покинуть наш корабль, как только мы доберёмся до Бермудских островов, – заявлял он почти каждый раз, когда я попадал в поле его зрения. – Он обязан предстать перед правосудием.
Брайан чаще всего отмалчивался, или отмахивался, Роберт начинал скрипеть зубами, а мне просто хотелось убить его.
– Ал, ты б харю ему подправил, – как-то фыркнул Роберт. – Тебя не достало?
– Есть такое, – ответил я, кидая нож в прикреплённую к штирборту под шканцами мишень. Я только что закончил тренировки с нашей командой и теперь позволил себе посвятить время оттачиванию данного навыка. Говард и Брайан в этот момент стояли на шканцах. Брайан о чём-то негромко говорил с Томми, одним из наших рулевых, а Говард, заметив меня, затянул свою обычную песню.
– Так, разобрался бы, – произнёс Роберт.
– Чтоб я с идиотом связывался? – отозвался я, кидая нож в середину мишени.
– Ну, так, со мной связался, – заметил Эмеш, наблюдавший за моими действиями и натачивающий саблю.
– Я ж сказал, с идиотами, – уточнил я, прекрасно понимая, какими могут быть последствия вероятностной стычки.
– Да, не боись, – небрежно произнёс Роберт, словно угадывая мои мысли. – Прикроем.
Я глянул на Роберта. Обычно боцман должен был следить за порядком на корабле и, как раз, пресекать любые драки и споры. И я прекрасно помнил, как и по моей спине однажды прошлись кошки, когда мы с одним из сослуживцев учинили драку. Больше я не смел участвовать в разборках, находясь на палубе, особенно в присутствии начальства. На суше, конечно, были другие законы. Но теперь я получал позволение от самого боцмана.
– Ты это как представляешь? – спросил я, глядя на Говарда.
– Да, как угодно, – отозвался Роберт. – Ему никто не возражает потому, что боятся. Дашь отпор – осмелеют.
– А Брайан?
– Что – Брайан? Не может заткнуть своего родственника – пусть наблюдает, как это сделают другие.
Я не ответил, снова взглянув на Говарда. Мистер Кирксвуд довольно открыто заявлял, что любой валлиец только и ждёт, как бы причинить вред Британской короне.
– Он тебя при первой же возможности предаст, – говорил он. – Ещё к пиратам перекинется, не дай Бог.
– Говард, прекрати, – спокойно произнёс Брайан.
– Что прекрати? Я тебя уверяю…
Это больше был уже азарт, чем озлобленность. Не дав докончить ему фразу,
