style="font-size:15px;"> Бенедикт с обреченной миной взял палку и, выпрямившись во весь рост, направился к дому отшельника. Самсон, запалив пару факелов, нырнул в кустарник, просочился сквозь него, как змея, и, затаившись за углом дома, стал ждать, когда глупый подельник подопрет дверь.
Ангел подошел к двери, немного потоптался и вдруг совершил абсолютно бессмысленный поступок – он приоткрыл дверь и громко зашептал:
– Уважаемый отшельник, в связи с тем, что вы совершили неблаговидный поступок, идущий вразрез с принципами гуманизма, принятыми всеми сообществами, склонными к альтруизму, мы решили вас наказать. Прошу прощения за причиненные неудобства, но тем не менее надеюсь, что вы не сильно пострадаете морально и физически. Большая просьба, когда попадете в рай, передайте привет моему дядюшке.
Самсон застонал от непроходимой тупости напарника, кинулся к нему, схватил за шиворот и потащил к кустам.
– Прибью! – прошипел он Бенедикту в ухо.
В это время дверь избушки отворилась. На пороге появился разгневанный старец в серой хламиде. В руке он держал посох, больше похожий на хорошую дубину. Седая борода развевалась, как воинский штандарт, глаза метали молнии.
– Нечестивые псы! Изничтожу! Опять ты? – взревел он, узнав Самсона.
– Я, ваша святость,– пролепетал Самсон, пригвожденный к месту яростным взглядом.
– Я тебе говорил, чтобы на глаза мне не попадался?
– Говорил.
– Говорил, что всю жизнь тявкать будешь? – Волшебник подумал и добавил: – Оставшуюся.
– Да…– просипел неудачливый поджигатель.
– Постойте, уважаемый,– вмешался в разговор Бенедикт,– разве можно так волноваться? Ничего же не получилось, к сожалению, а то могли бы на седьмое небо попасть, в Эдеме месяц-другой поваляться.
– Ага, или в преисподней косточки погреть,– вставил Самсон, еще больше разозлив отшельника этими словами.
– Я вам покажу и рай, и преисподнюю! Вы у меня на луну выть будете, псы шелудивые! Пшли вон! – Волшебник взмахнул посохом.
Они не просто пошли, они понеслись со всех ног, мечтая оказаться подальше от странного старика.
Самсон и Бенедикт бежали, что было мочи.
Ангел на минуту остановился, чтобы перевести дыхание, и удивился, почему его язык свисает изо рта. Тут его обогнал большой рыжий пес. Забежав вперед, он резко притормозил и уставился на него разноцветными глазами.
– Тяф,– извиняясь, пролепетал Бенедикт, на что Рыжий ответил хорошо исполненной собачьей руладой, подвывая и взрыкивая.
– Вы еще здесь? Вот я вас! – донеслось до них, и несчастные, вздрогнув, со всех четырех лап кинулись удирать от страшной избушки.
Ангел на бегу решил, что в таком обличье Гуча его точно не найдет, а значит, и домой возвращаться не придется.
Гуча будто уловил его мысли – на душе у черта, даже несмотря на злость, стало как-то беспокойно. Он остановился и задумался. Что будет правильнее – догнать сбежавшего принца,
